Что такое панмонголизм?

Аннотация. В статье рассматривается философская и геополитическая концепция “панмонголизма”. Отмечается, что ее создателем был известный философ, предтеча русского символизма Владимир Соловьев. Он не только обосновал эту концепцию, но и ввел в научный оборот сам термин “панмонголизм”. В статье показывается, что это понятие понималось мыслителями по-разному: есть версии расширительные, где под условными “монголами” понимаются все представители монголоидной расы; есть версии, связанные с узкоэтническим толкованием панмонголизма. Кроме того, автор настоящей статьи касается темы: панмонголизм и русское евразийство.

В историю русской литературы и философии вошло выражение философа Владимира Соловьева, заключенное в поэтическую форму: “Панмонголизм! Хоть имя дико, / Но мне ласкает слух оно”. Эти слова сказаны в далеком уже 1894 году. С тех пор панмонголизм стал важным философским и геополитическим проектом, который актуален и сегодня. Вообще, разбираясь с термином “панмонголизм”, нужно сразу указать на три возможные его интерпретации. Первая связана с монголами (иногда их называют “великими монголами”), объединенными в крупнейшую континентальную империю в истории человечества, создателем которой был Чингисхан. При таком понимании панмонголизм связан с идеями евразийства, о чем мы скажем ниже.

Второе понимание термина инспирировано геополитическими процессами XIX – начала ХХ веков. Хотя термин “панмонголизм” был введен в оборот в самом конце XIX столетия, однако сами идеи объединения монгольских племен в то время, что называется, носились в воздухе. Дело в том, что существует целый ряд народностей, которые восходят к той самой Великой Монголии, среди них можно назвать такие территории проживания, как собственно Монголию, Бурятию, Калмыкию, Туву, монголов Китая, которые живут преимущественно на севере Поднебесной… Словом, существовал особый “политический проект, в котором большое значение придавалось созданию собственной государственности как необходимому атрибуту и предпосылке создания нации. Создать государство, чтобы создать нацию, – достаточно распространенная и осмысленная в XIX в. стратегия. Специфика «панмонголизма» заключалась в том, что нацию предполагалось формировать на базе монгольской историко-культурной общности, давно и прочно разделенной государственными границами. Соответственно, проект создания собственного государства неизбежно предполагал масштабные геополитические сдвиги во всем регионе” (1). Эти идеи были провозглашены в 1900-1920 годах, однако не получили своего геополитического продолжения, ибо реализация их требовала схождения многих факторов.

Наконец, в третьем, более широком смысле монголами называют все народности Дальнего востока, то есть речь идет о монголоидной расе (на таком понимании и настаивал Соловьев). В исторической науке есть интересная гипотеза, которая коренится в данных палеогенетики. Последняя указывает нам, что колыбелью человечества, видимо, была Африка и что изначальное человечество было чёрным. Таким образом, на заре вида homo sapiens доминировала негроидная раса. Затем, примерно пятьсот лет назад на историческую сцену выходит раса европеоидов – связано это со всем известными географическими открытиями Нового времени, с доминированием белого человека, с его политикой колонизации обширных мировых территорий. Соответственно, некоторые современные геополитики и философы высказывают предположение, что в XXI веке наступает эра монголоидной расы.

Например, такого мнения придерживался известный политик Генри Киссинджер. Да, сегодня идея доминирования “желтой расы” кажется несколько маргинальной, однако некоторые серьезные аналитики предсказывают как минимум дальнейшее возвышение Китая с возможным выходом его на первое место по влиянию в мире. Так, англоязычный аналитический портал “The Diplomat” предсказывает Поднебесной скорый контроль над ключевыми товаропотоками Земли. Политический советник Министерства обороны Австрии David Song-Pehamberger в статье “Контроль над будущим: доминирование Китая в стратегических цепочках поставок” указывает: “Благодаря Инициативе «Один пояс, один путь» страна остается важнейшим поставщиком инфраструктуры по всему миру, при этом Китай также контролирует соответствующие цепочки поставок” (2). Да и в России уже появляются научные исследования, посвященные грядущему мировому порядку, в котором ключевую роль будет играть Поднебесная (см. 3).

А ведь вопрос будущего доминирования “желтой расы” был поставлен задолго до нынешнего возвышения Китая и других мощных геополитических дальневосточных игроков (Японии, Северной Кореи, Южной Кореи, “четырех азиатских тигров” и т.д.) – в конце XIX века это сделал уже упомянутый выше философ Владимир Соловьев. Он же и ввел в научно-философский оборот термин “панмонголизм”, создав его по аналогии с популярными тогда концепциями пангерманизма, панславизма и др.

Соловьев в своих социофилософских интуициях говорит о том, что наступает эпоха дальневосточных этносов, поэтому под условными “монголами” у него разумеются все монголоиды, в первую очередь японцы. В своем итоговом труде “Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории” (1900) философ указывает: “Самая большая из внешних войн имела своею отдаленною причиною возникшее еще в конце XIX в. в Японии умственное движение панмонголизма. Подражательные японцы, с удивительною быстротою и успешностью перенявши вещественные формы европейской культуры, усвоили также и некоторые европейские идеи низшего порядка. Узнав из газет и из исторических учебников о существовании на Западе панэллинизма, пангерманизма, панславизма, панисламизма, они провозгласили великую идею панмонголизма, т. е. собрание воедино, под своим главенством, всех народов Восточной Азии с целью решительной борьбы против чужеземцев, т. е. европейцев” (4).

К европейцам философ безусловно относит и российский этнос. Он говорит “о грядущей монгольской грозе”, перед которой может дрогнуть европейская цивилизация, если только она не будет единой в своих геополитических, а также морально-религиозных установках. Поэтому европейцам следует сплотиться перед лицом общей угрозы, перед нарождающимися в Азии “низшими стихиями”. Явление это для Соловьева явно эсхатологическое, он даже ссылается на Священное писание как на источник своих интуиций. Впрочем, предсказываемое им не имеет “безусловной достоверности”: это лишь прозрение в тумане истории возможных путей, по которым пойдет человечество в ближайшем будущем.

Как отмечает, А.В. Малинов: “Пророческая убежденность Соловьева проистекает из его эсхатологических предчувствий. Однако если покинуть проблематическую реальность предсказаний и вспомнить, что сам термин панмонголизм для Соловьева является своеобразной пародией на панславизм, то становится понятно, что пророчество философа наделяет всякий паннационализм максимально негативным смыслом, оценивает его как апокалиптическую силу. Панмонголизм так же, как панславизм, не просто отрицает возможность единой, универсальной культуры, а предваряет правление антихриста. Однако парадокс прорицания состоит в том, что противоположная национальному партикуляризму сила – европейские соединенные штаты – фактически и есть царство антихриста” (5).

Также важным геополитическим фактором, сыгравшим на руку “грядущему монголу”, является исламская угроза. По мысли Соловьева, успех панмонголизма будет облегчен изнурительной борьбой, которую европейским государствам придется вести против мусульман. Таким образом, христианский мир будет ослаблен исламом, а разгромлен “низшими стихиями” хищных монголов, власть которых, по мнению философа, станет зарей антихриста, то есть конечными бедствиями, за которыми последует Апокалипсис.

Идеи Соловьева получили широкий общественный резонанс, в том числе и во многом потому, что философ стал главной фигурой зарождавшегося в конце XIX века русского символизма – властителя умов целого поколения. Как отмечает Л.В. Курас: пристальный интерес социума к панмонголизму “был вызван поэзией представителей Серебряного века и произведениями русских символистов, которые сформировали в обществе целый набор самых различных идей, фобий и представлений об угрозе с Востока. Тем самым Россия и Восток в начале ХХ в. составляли главный нерв всей русской культуры, выразителями которой служили представители Серебряного века. И ключевым моментом дискуссии вокруг двухполюсной самоидентификации России стал панмонголизм” (6).

Позиция Соловьева по поводу монгольской угрозы во многом созвучна мыслям выдающегося русского философа и геополитика Николая Данилевского. Монголов, правда, тех исторических, именуемых еще Золотой Ордой, он называет “отрицательной” силой в истории человеческой цивилизации, стихией разрушения. Мыслитель пишет: “Гунны, монголы, турки, которые, совершив свой разрушительный подвиг, помогши испустить дух борющимся со смертью цивилизациям и разнеся их остатки, скрываются в прежнее ничтожество. Назовем их отрицательными деятелями человечества” (7).

Предсказанное Соловьевым в какой-то мере сбывается. Сегодня по объему ВВП среди пяти ведущих экономик мира – три азиатских: Китай, Индия и Япония. Не следует забывать о “четырех азиатских тиграх”, которые также, несмотря на свои скромные размеры, являются важными экономическими игроками современного мира. Речь идет о четырех территориях, развитие которых шло во многом по сходному сценарию, это: Гонконг, Сингапур, Тайвань и Южная Корея. Несмотря на то, что у каждого из этих образований – своя специфика, экономическая история объединяет их по ряду признаков. Главные из которых – ускоренная индустриализация, ориентация на экспорт вкупе с умелым протекционизмом и всесторонняя поддержка образования с целью получения высококвалифицированных кадров для экономики. Не стоит сбрасывать со счетов и то, что совокупное население только Индии и Китая – это почти половина человечества! В целом же в Азии проживает 60% населения Земли. По некоторым данным, монголоиды уже по численности обогнали европеоидов, впрочем, другие исследователи это не подтверждают. В любом случае, количество представителей “желтой расы”, безусловно, в последние десятилетия растет.

Впрочем, не все отечественные философы считали “монгольский фактор” негативным. Более того, ряд мыслителей вообще называет русских – азиатской нацией. Знаменитыми стали слова Александра Блока на эту тему, в произведении “Скифы” находим такую “сентенцию”: “Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы. / Попробуйте, сразитесь с нами! / Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы, / С раскосыми и жадными очами!”. Сегодня считается, что скифы – европеоиды, “раскосых очей” у них как бы быть не могло… Но перед нами – поэтическая условность, главное ведь не раса, а дух нации. И он, по Блоку, у нас именно что азиатский.

Вспомним в этой связи и стихотворение Есенина “Снова пьют здесь, дерутся и плачут…”: “Нет! таких не подмять, не рассеять. / Бесшабашность им гнилью дана. / Ты, Рассея моя… Рас… сея… / Азиатская сторона!”. Таким образом, философский запрос на “азиатский контекст” не раз появлялся в российской публицистике, философии, художественной литературе в конце XIX – начале ХХ веков. Да и не только в российской: достаточно вспомнить труд Освальда Шпенглера «Пруссачество и социализм», где он развернуто противопоставляет европейцев (как старую и коварную цивилизацию) российской (молодой, наивной, неевропейской).

В этой связи нельзя не вспомнить и такое яркое течение в отечественной философии и геополитике, как евразийство. Представители этой философской школы еще в XIX веке задались вопросом: действительно ли русские – азиаты? Если посмотреть чисто территориально, то Россия имеет в Европе около пятой части своей территории, остальные почти 80% – Азия. Но если оценить это генетически, да и культурно, то все-таки русские ближе к европейцам. Тем не менее русские евразийцы утверждали, что Россия – наследник крупнейшей континентальной империи в истории – Великой Монголии. Этот тезис они обосновывают тем, что наша страна находится примерно на той же территории, что империя Чингисхана, а значит, является ее правопреемницей. Насколько доказательно это утверждение? Можно ли назвать русских потомками – пусть не по крови, а по духу – великих монголов?

Вообще теория евразийства имеет несколько “ветвей”. Главное здесь, что евразийцы являются наследниками таких выдающихся мыслителей, как Н.Я. Данилевский, Ф.М. Достоевский, К.Н. Леонтьев и др. А самым известным евразийцев современной отечественной науки стал сын поэтов Анны Ахматовой и Николая Гумилева – Лев Гумилев, который вдохнул новую жизнь в эту было идею. Казалось бы, евразийцы должны говорить о паритете между европейским и азиатским началами в русской истории и ментальности. Однако по целому ряду факторов можно заключить, что евразийство, если так можно выразиться, имеет крен в сторону Востока. Так, один из ключевых геополитических трудов евразийства, написанный Н.С. Трубецким, имеет название: «Наследие Чингисхана. Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока». Оно говорит само за себя.

Собственно, именно Николай Трубецкой нередко исследователями называется основоположником русского евразийства. Его книга начинается с провокационного заявления: “Господствовавший прежде в исторических учебниках взгляд, по которому основа русского государства была заложена в так называемой Киевской Руси, вряд ли может быть признан правильным. То государство, или та группа мелких, более или менее самостоятельных княжеств, которых объединяют под именем Киевской Руси, совершенно не совпадает с тем русским государством, которое мы в настоящее время считаем своим отечеством» (8). Раскрытию этого тезиса книга во многом и посвящена.

Исследователь говорит, что если мы сравним Российскую империю и площадь Киевской Руси, то увидим разницу более чем в пять раз. Более того, на территории современной России во время Киевской Руси существовали не менее, а даже порой более могущественные государства – Хазарское (в низовьях Волги и на Дону) и Болгарское (в среднем течении Волги и по Каме). Так почему же не их мы называем своим истоком? Ведь, по мысли Трубецкого, “представление о том, будто бы позднейшее русское государство есть продолжение Киевской Руси, в корне неправильно” (8).

В пользу своей точки зрения мыслитель приводит множество доводов: географических, исторических, геополитических, экономических, социальных и т.д. В небольшой статье нет возможности разобрать их все. Мы лишь ограничимся выводом, в которому приходит Трубецкой, он говорит, что почти вся территория современного ему СССР некогда составляла часть монгольской монархии, основанной великим Чингисханом, следовательно, именно современная Россия – наследница великих монголов. Понятно, что у этой точки зрения было немало критиков, но в любом случае, она является интересным ракурсом, который позволяет многое увидеть по-новому в нашей истории.

Сегодня Россия в геополитическом отношении явно развернулась в сторону Азии. Наши ближайшие партнеры – Китай и Северная Корея, с которыми руководство страны налаживает конструктивный диалог и сотрудничество по множеству направлений. Эта ситуация была предсказана рядом русских мыслителей прошлого, которые считали, что именно на Востоке Россия должна искать себе союзников. Таковы были и евразийцы, которые корнем современной русской государственности считали вовсе не Киевскую Русь… При азиатской версии происхождения России как цивилизации и культуры (не берем здесь генетику) панмонголизм может быть рассмотрен как доктрина, органически природная российскому менталитету. Особенно, если воспользоваться исторической аналогией, предложенной русскими евразийцами.