Аннотация. Концепция плебисцитарной демократии стала главным вкладом Макса Вебера в осмысление процессов политического развития поздне-индустриальных государств. Взаимодействие избираемых харизматических лидеров и назначаемых профессиональных бюрократов является основой стабильности государственного управления и динамичного общественного развития. Нарушение этого процесса становится причинами организационных дисфункций, усиления авторитарных тенденций и деградации западных парламентских демократий.

Ключевые слова. Германия, США, политические партии, типология власти, плебисцитарная демократия.

Введение

Исследования Максом Вебером трансформации политических систем Западной Европы в Новое время позволило установить базовые закономерности развития государственных органов и политических партий. В XIX веке институты представительской демократии быстро трансформировались под влиянием индустриализации и урбанизации, развития гражданского общества, социальной инфраструктуры и средств массовой информации. Политические партии превратились из патронажных групп и дискуссионных клубов в национальные организации с собственными управленческими аппаратами, газетами и денежными фондами. Парламентские выборы стали не хаотичными свободными актами народного волеизъявления, а организованными кампаниями с собственными сценариями и конкурентными стратегиями.

В XX веке европейские парламентские демократии столкнулись с новыми рисками и угрозами. Первым системным провалом либерализма стал приход в 1933 году к власти в Германии А. Гитлера. В современной политологии «веймарская демократия» стала символом нестабильной политической системы, воплотившей все недостатки выборной формы правления. В прошлом столетии в ходе труднейшего противоборства конкурентные общественно-политические системы доказали свое преимущество в глобальном противостоянии с тоталитаризмом, но столкнулись с новыми вызовами в глобальном пост-индустриальном мире.

В начале XXI века в странах Европейского Союза усиливаются национал-популистские партии, а на выборах новые харизматичные лидеры регулярно бросают вызовы политическим элитам и нарушают спокойный ход электоральных процессов. В 2024 году системный кризис в США на новом витке исторического развития воспроизвел «веймарский сценарий». В условиях раскола американского общества доминируют иррациональные мотивы, конфронтация предельно обостряется и правила «честной игры» перестают действовать. Политики стремятся к победе любой ценой, проигравшие не собираются признавать свои поражения и не торопятся поздравлять победителей.

На новом этапе развития парламентских демократий идеи Макса Вебера сохраняют свое значение в качестве основ аналитической методологии. Концепция плебисцитарной демократии позволяет лучше понимать проблемы взаимодействия политических элит, бюрократов, общества и бизнеса в обществе Интернета, спутниковой навигации и смартфонов.

Типология политической власти

Макс Вебер был убежденным либералом и считал своей главной задачей создание теории стабильной и эффективной демократии в Германии и в других европейских странах. Вебер считал основой типологии государственной организации и политической власти способ их легитимации. Во всемирной истории политические элиты развивались, «расколдовывая мир», устраняя архаические, ритуальные и мистические элементы. Стабильное государство во всех исторических эпохах выполняло свои функции и обеспечивало подчинение индивидов законам без применения насилия [4; 5; 6; 8].

Исследуя исторический опыт развития стран Запада и Востока, мыслитель выделил три типа политической власти.

1. Традиционная власть легитимировалась на основании традиции, т.е. привычки индивида к определенному типу поведения. Основой такой легитимации является вера индивида в сакральное право монарха издавать законы и управлять государством на основании заветов предков. Традиционное государство обладает структурой семьи и строится по принципу пиетета, т.е. преклонения перед вышестоящими. Основой иерархии является личная преданность и зависимость подданных от правителя, которая может нарушаться выделением привилегированных сословий или фаворитов. Во всемирной истории это восточные авторитарные деспотии или западные монархии, эволюционировавшие от ранне-феодальных до абсолютистских бюрократических систем.

2. В основе харизматического типа власти находится харизма  (в греч. яз. «божественный дар» или «благодать»), т.е. экстраординарные способности лидера, позволяющие ему подчинять окружающих через воздействие на их эмоции. Харизматическое воздействие эффективно в кризисных революционных ситуациях, когда люди подвержены власти аффектов и плохо воспринимают рациональную аргументацию. Харизматики изменяют систему общественных ценностей и индивидуальных поведенческих ориентиров. Они ломают социальную иерархию, свергая неэффективные элиты и выдвигая на их место своих приверженцев. В формировании новых элит такие революционеры игнорируют критерии рациональной компетенции или традиционных привилегий.

Харизматические лидеры принимают решения иррациональным способом и действуют «без руля и без ветрил» на основании Откровения свыше и личных убеждений. Они действуют авторитарными методами, руководя массами силой личного примера, но часто обращаясь к демагогической популистской риторике. Харизматическая власть эффективна только в чрезвычайных ситуациях. Такое правление крайне энергоемко, рождая в обществе хаос, нестабильность и психологический дискомфорт. Харизматики, как правило, погибают и уступают власть спокойным и расчетливым прагматикам.

3. Легальная или бюрократическая власть возникает в Европе в Новое время в процессе смены аграрной экономики индустриальной, а сословного общества гражданским индивидуалистическим. Принципом легитимации бюрократического управления является рациональный интерес управляющих и управляемых в эффективном государственном управлении. Чиновник в отличие от королевского фаворита-назначенца, является профессионалом со специальным образованием, определенными функциями и материальной ответственностью за свою работу. Служебная иерархия и карьера бюрократов определяется их квалификацией, стажем, способностями, успехами или неудачами в исполнении служебных обязанностей [2, с. 646–659].

Вебер основывает свою типологию политической власти на своей теории социального поведения. Главным вектором развития цивилизации является «расколдовывание мира» или развитие от аффективных и традиционных к рациональным мотивам (интересам) поведения. Он считает целерациональный интерес основой и преимуществ, и недостатков легального типа власти. С одной стороны, он повышает эффективность государственного управления, но с другой стороны, разрушает взаимосвязь морали и права и приводит к исчезновению ценностного, эмоционального момента во взаимодействии бюрократов и общества. Снижение уровня легитимации сопровождается ростом недовольства граждан бюрократическим стилем управления, дестабилизацией государства и общества.  Не случайно и в европейской, и в российской культуре понятие «косной бюрократии» обладает устойчивыми негативными коннотациями.

Деятельность бюрократа ограничена рамками должностных инструкций и направлена на сохранение статичного состояния общества. Бюрократ не может самостоятельно реагировать на кризисные ситуации и, следовательно, может функционировать только при совмещении с монархом, общественными традициями или с харизматическим лидером. Такое соединение Вебер предлагает обеспечить в рамках плебисцитарной демократии. Он исходит из того, что как традиционный, так и легальный типы власти нуждаются в постоянной харизматической  эмоционально-ценностной подпитке. Харизматики должны давать статичным управленческим машинам программы действий и изменять их по мере необходимости.

Если в традиционных монархических государствах такие лидеры могут появляться периодически, устраняя кризисы, то в современных динамично развивающихся государствах постоянно необходим пересмотр управленческих программ. Следовательно, нужно создать специальный институт и систему процедур, которые выдвигали бы таких харизматиков на руководящие посты. Классики либерализма XIX века, Алексис де Токвиль во Франции и Джон Милль в Великобритании, считали таким институтом парламентские выборы. Межпартийная конкуренция должна была приводить к победе самого оригинального, яркого и бескорыстного политика-харизматика.

Вебер анализирует эволюцию политических партий в Европе в Новое время и приходит к выводу о росте их внутренней бюрократизации. Средневековые патронаты, формировавшиеся по принципу личной преданности определённой династии или аристократической группировке, в XVII веке в Англии сменились политическими группами с различающейся социальной базой и идеологией. «Политические клубы» Великой Французской революции во второй половине XIX века превратились в «корпорации уважаемых людей». Политические элиты организовали партийные бюрократии и постепенно подчинили парламентские фракции. Таким образом, возникла основная проблема парламентской демократии: каким образом обеспечить взаимодействие между выборными политиками и назначаемыми чиновниками?

Харизматики и бюрократы в плебисцитарной демократии

По мнению Вебера, бюрократизация политических партий в Европе XIX века привела к снижению интеллектуального и морального уровня политиков, т.е. к потере ими харизматических качеств. Кроме того, передача полномочий принятия политических решений от избираемых депутатов невыборной партийной бюрократии нарушала один из основных принципов демократии – принцип народного суверенитета. В системе плебисцитарной демократии Вебер предложил ограничить полномочия партий выборами парламента, которому отводилась вспомогательная роль в государственном управлении, а решающая власть передавалась главе государства, который избирался бы всенародным голосованием (плебисцитом).

Мыслитель считал, что победу на всенародных выборах, когда агитацию приходится вести на митингах, встречах с избирателями, «один на один» с народом, можно одержать только за счет личной харизмы. Плебисцитарная модель выборов даст такому лидеру право обращаться в кризисные моменты непосредственно к массам через голову парламента и таким образом добиваться их мобилизации и консолидации в поддержке его политики [2, с. 660–688].

Вебер никогда не отрицал роль парламента как органа, контролирующего деятельность харизматического лидера и его бюрократического «штаба». Но парламент для него является законодательным органом, источником нормативно-правовых актов, не способным стать единственным источником целей и ценностей для общества. После поражения Германии в I Мировой войне в 1919 г. Вебер был включён в состав комиссии, которая разрабатывала конституцию Веймарской республики. Он включил в нее свой принцип плебисцитарной демократии.

В послевоенной Германии президент избирался независимо от парламента и получал полномочия назначения канцлера (главы правительства) независимо от наличия у партии этого кандидата большинства в рейхстаге. По иронии истории это стало конституционным механизмом, обеспечившим легальный прихода к власти в 1933 г. харизматического лидера Адольфа Гитлера. В условиях острейшего экономического кризиса и массовой безработицы общество и элиты были расколоты, общественный консенсус отсутствовал. Фюрер объединил нацию ценой уничтожения своих оппонентов, вывел Германию из экономического кризиса, милитаризовал экономику, но затем привел страну к катастрофе во II Мировой войне [1].

Дисфункции парламентской демократии в США

Катаклизмы XX века наглядно продемонстрировали две основные проблемы либеральной демократии. Выборы глав государств или депутатов парламентов были изначально ориентированы на рационального, свободного и ответственного гражданина. На практике, во-первых, электоральные кампании не всегда обеспечивали корреляцию целе-рационального и ценностно-рационального типов социального поведения. Избиратели очень часто голосовали «не разумом, а сердцем», выбирая не достойного лидера, а демагога, дающего привлекательные, но заведомо невыполнимые обещания. Во-вторых, парламентская демократия ориентировалась на волеизъявление индивида, но плохо учитывала его взаимодействие с социальными группами – классами, этносами или религиозными конфессиями. Подчинение индивидуального выбора коллективным целям превращала выборы в «русскую рулетку» и делала их исход совершенно непредсказуемым.

Маркс очень точно отметил буржуазный характер демократии XIX века, маскировавшей за формальным гражданским равноправием классовый характер государственной власти. Ленин в России и Гитлер в Германии в различных идеологических дискурсах критиковали один и тот же недостаток либерализма – закулисный характер принятия решений политическими элитами, которые затем принимали в парламентских актах форму законов именем народа. После успехов национально-освободительного движения во второй половине XX века на Востоке молодые демократии часто деградировали в анархии или превращались в диктатуры. Элиты новых независимых государств не могли обеспечить консенсус и конструктивное сотрудничество территориальных и этноконфессиональных групп. Но главной проблемой по-прежнему оставалось взаимодействие харизматических политиков и профессиональных бюрократов.

В начале XXI века в США в сравнении с Европейским Союзом политическая фрагментаризация и раскол элит проявились гораздо сильнее. «Уход и возвращение» к власти в США Дональда Трампа очевидным образом превращает американскую демократию в «веймарскую». Очевидным парадоксом является сохранение в Соединенных Штатах архаических институтов, возникших во время войны за независимость. Британская демократия со своей внешней приверженностью традициям постоянно реформировала избирательную систему, обе палаты парламента и даже покушаясь на святое святых – институт монархии. Но в США до сих пор сохраняется палата выборщиков, задуманная «отцами-основателями», как барьер против угрозы выбора индивидуалистическим и нестабильным обществом антисистемных политиков. По иронии истории в 2016 году этот институт сработал реверсивным образом в обратную сторону, обеспечив победу Трампа, т.е. типичного харизматика-популиста.

В ноябре 2024 года перед началом второй каденции Трамп снова декларирует намерение «осушить вашингтонское болото» или другими словами, реформировать устаревшие бюрократические институты. Лозунг «Сделаем Америку снова великой» является парафразом известного высказывания Гитлера. Новый/старый американский президент формирует свою администрацию из публичных политиков, прошедших жесткую школу конкуренции на выборах, хорошо умеющих выступать на митингах, но не имеющих опыта государственного управления и никак не связанных с профессиональными корпорациями.

Кандидат в вице-президенты Джеймс Ди Венс является сенатором от штата Огайо, а будущий государственный секретарь Марко Рубио – от Флориды. Если Ди Венса можно считать относительно подготовленным к работе в качестве спикера Сената, то карьера Рубио проходила в рамках законодательных органов и никогда не была связана с внешней политикой. Юрист по образованию, в 2003 году он стал лидером большинства в конгрессе Флориды, в 2006–2008 годах занимал пост спикера, а в 2010 году был избран в Сенат США. Рубио руководил работой Подкомитета по океанам, атмосфере, рыболовству и береговой охране в составе Комитета по торговле, науке и транспорту. 27 января 2015 года он был избран председателем Подкомитета по Западному полушарию и глобальным проблемам наркотиков.

Кандидат на должность министра финансов Скотт Бессент – это специалист в области макроинвестиций, работавший в Soros Fund Management, а затем собиравший средства для избирательной кампании Трампа. Новый президент выбрал в качестве будущего министра внутренних дел Дугласа Бергама. Он окончил школу бизнеса Стэндфордского университета, в 1987 году начал заниматься разработкой программного обеспечения для бухгалтерии в фирме Great Plains Software, в 2001–2007 годах работал в Microsoft. 8 ноября 2016 года Бергам был избран губернатором Северной Дакоты. И конечно, самый «яркий кандидат» – это планируемый глава Пентагона Питер Хегсет. Он начал военную службу в 2004–2005 годах в охране тюрьмы в Гуантанамо, затем воевал в Ираке и Афганистане, был уволен из армии по обвинению в экстремизме в чине майора и стал ведущим на телеканале Fox News. Хегсет известен своими требованиями освобождения американских солдат и офицеров от ответственности за военные преступления во время военных операций на Ближнем Востоке, но каким образом отставной майор будет руководить генералами и адмиралами, остается только гадать.

Заключение

«Дух капитализма» Макса Вебера органично связывает рыночную экономику и плебисцитарную демократию, но не гарантирует автоматического поддержания баланса между харизматическим и бюрократическим управлением. Западные либеральные государства постоянно требуют перенастройки и предъявляют высокие требования к качеству политических элит.

Уинстон Черчилль очень точно подметил основную характеристику демократии: это плохая форма правления, но другие еще хуже. Парламентские выборы – это главный институт демократии, фокусирующий ее главные достоинства и недостатки. Выборы, как процедура обратной связи общества и государства эффективно функционируют только при наличии сбалансированной рыночной экономики, социального государства, устойчивых политических партий, влиятельных общественных ассоциаций и независимой прессы. Даже самый лучший музыкальный инструмент «не зазвучит» без хорошего исполнителя, оркестра и акустики в зале. Дилетанты-музыканты, шумливая публика и сквозняки безнадежно испортят впечатление от самой лучшей симфонии.

В 1933 году «веймарская демократия» в Германии не справилась с экономическим кризисом и выплатой репараций победителям в I Мировой войне. В 2024 году США столкнулись с проблемой государственного долга и притоком нелегальных мигрантов. Расколотая американская элита не в состоянии реформировать архаичные политические институты и пересматривать исчерпавшую свой потенциал неолиберальную модель экономики. Дональд Трамп предлагает решение, не предусмотренное теорией Вебера: замену президентской администрации коллективом харизматиков. Каким образом новая харизматичная команда будет взаимодействовать (или противоборствовать?) с бюрократическим «глубинным государством», сейчас не никто не возьмется прогнозировать. Остается лишь вспомнить великого поэта: «блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые».

Дата публикации 22.01.2025

1. Буллок А. Гитлер и Сталин: Жизнь и власть: Сравнительное жизнеописание. В 2-х т. Т. 1. Смоленск: Русич, 1994.
2. Вебер М. Политика как призвание и профессия // Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990.
3. Давыдов Ю.Н. Веберовская теория капитализма – ключ к универсальной исторической социологии // История теоретической социологии. В 4-х т. Т. 2. М.: «Канон+» ОИ «Реабилитация», 2002.
4. Зверев А.Ф. Теория бюрократии: от М. Вебера к Л. фон Мизесу // Советское государство и право. 1992. № 1.
5. Кравченко А.И. Социология Макса Вебера: труд и экономика. М.: На Воробьевых, 1997.
6. Масловский М.В. Теория бюрократии Макса Вебера и современная политическая социология. Н. Новгород: ННГУ, 1997.
7. Патрушев А.И. Расколдованный мир Макса Вебера. М.: МГУ, 1992.
8. Шпакова Р.П. Типы лидерства в социологии М. Вебера // Социологические исследования. 1988. № 5.

Войти в личный кабинет