РАСКОЛ В РУССКОМ ПРАВОСЛАВИИ: ЦЕРКОВЬ И СТАРООБРЯДЦЫ

Аннотация. В XVII веке Россия изживала последствия Смуты и превращалась из аморфного конгломерата удельных княжеств в сословно-представительскую монархию. Патриарх Никон предпринял реформу Русской православной церкви с целью централизации организации и упорядочения богослужения. Значительная часть духовенства восприняла стремительные нововведения, как «чужую веру» и внедрение «испорченного» греческого православия. Протопоп Аввакум бросил нравственный и интеллектуальный вызов властному патриарху, начал Раскол и погиб. Секты («толки») старообрядцев стали не столько оплотом консервативной оппозиции, сколько очагами свободомыслия и поиска нового в материальном и духовном развитии России.

Ключевые слова. Русская православная церковь, христианство, патриарх Никон, старообрядчество, протопоп Аввакум.

Введение. Раскол в середине XVII века стал одной из самых трагических, но неизбежных страниц в истории Русской православной церкви. Религия – это духовный поиск пути к Мировому Абсолюту (Богу, Аллаху, Атману) и утверждение в земной жизни найденной истины. Так рождается Предание, воплощающее абсолютные ценности смысла жизни и спасения души. Пророки открывают людям божественное Откровение, священники воплощают его в ритуалах, а богословы в текстах священной доктрины – Писания. Обычным людям очень трудно понять абсолютные истины пророков, и поэтому в религиозной практике неизбежно происходит их упрощение. С течением времени церковная организация укрепляется, «окостеневает», соединяется с государственными и общественными институтами. Власть земных соблазнов велика, священникам часто трудно устоять против них, и повседневная рутина затеняет путь к Богу.

Когда разрыв между Преданием и Писанием становится слишком большим и очевидным, в церкви необходимо проводить реформы, переосмысление доктрины, упорядочение ритуалов, нравственное оздоровление духовенства. Это всегда было очень трудным делом. Критики духовенства создают внутреннюю оппозицию, организуются в секты или в русском варианте, в «толки». Они начинают искать свой путь к Мировому Абсолюту и бороться за Правду против Кривды. Еще создателям Библии стало ясно, что «нет пророка в своем Отечестве». Главным и единственным доказательством истины нового пророчества были земные страдания или мученическая смерть его автора. Только таким образом могла возникнуть новая религия: так буддизм отделился от индуизма, а христианство от иудаизма.

Религии Запада и Востока развивались в постоянной борьбе церковной организации и сект. Часто церковное руководство действовало не словом, а силой. В Средние века массовые казни еретиков, зверства инквизиции стали одними из самых черных страниц в истории римско-католической церкви. Русская православная церковь с начала своего возникновения проповедовала ненасилие, мирный путь распространения слова Христа среди своей паствы, коллективное (соборное) разрешение споров среди духовенства. Но в XVII веке необходимость ускорения государственной централизации и форсированная церковная реформа, властный характер патриарха Никона, непоколебимая стойкость его оппонентов привели к Расколу, к одной из самых горьких страниц в истории русского православия. Раскольники не были еретиками, они не создавали новых догматов, но отказывались подчиняться царю и патриарху, как отступникам от «правой веры». Противостояние церкви и сектантов-старообрядцев определило развитие Русской православной церкви вплоть до начала XX века.

Никон.

Сущность реформы патриарха Никона состояла в поиске места Русской православной церкви между римским католичеством и восточными православными церквями [8; 13; 15; 18]. В 1649 г. в Москву приехали иерусалимский патриарх Паисий и греческий священник Арсений. Они указали патриарху Иосифу на многочисленные ошибки «справщиков», которые с начала XVI века редактировали богослужебные книги. Чтобы исправить ситуацию, Алексей Михайлович и Иосиф отправили для изучения первоисточников на Ближний Восток келаря Троице-Сергиевой лавры Арсения Суханова. После возвращения он доложил царю и патриарху, что греческая вера уже «испорчена», и нужно обходиться своими силами. В 1649–1650 гг. для этой работы в Москву из Киева были приглашены богословы Епифаний Славинецкий, Арсений Сатановский, Феодосий Сафонович и Дамаскин Птицкий. Вскоре в Андреевском монастыре под Москвой собралось около тридцати киевских ученых, которые резко критиковали работу «справщиков». Москвичи ответили обвинением киевлян в ереси.

В 1651 году в Москву приехал назаретский митрополит Гавриил, а в следующем году константинопольский патриарх Афанасий, которые подлили масла в огонь. Страсти быстро накалялись. После избрания в 1652 году Никона патриархом и постановления собора 1654 года об исправлении богослужебных книг, Арсений Суханов снова отправился в Константинополь, Антиохию и Иерусалим. Он, не жалея денег, скупил более пятисот рукописных книг и получил в дар от восточных патриархов еще двести. На соборе в 1655 году было решено взять в качестве образца греческий евхологий (служебник), напечатанный в Венеции в 1602 году [5, c. 238]. Собор 1656 года одобрил печатание «Скрижали» греческого иеромонаха Иоанна Нафанаила, в которой излагались правила литургии и таинств, принятые на православном Востоке. Таким образом, основой Раскола стало не только и не столько неспособность и нежелание невежественного и ленивого русского духовенства переучиваться на новый лад, сколько сопротивление чужой «иноземной вере» [2, т. 2, с. 438].

Первыми оппонентами Никона на соборе 1654 года стали епископ Павел Коломенский и протоиерей Иоанн Неронов. Затем к ним присоединились «справщики» протопоп костромской Даниил и протопоп Муромский Логгин. Никон не церемонился с ослушниками. Павел Коломенский был лишен сана и отправлен в заточение в Палеостровский монастырь, а Иоанн Неронов в Каменский монастырь. Даннила расстригли и по приговору светского суда заключили в тюрьму в Астрахани, где он умер. Логгин вскоре скончался в Муроме. Глава «ревнителей благочестия» при патриархе Иосифе, хитрый и уклончивый духовник царя Стефан Вонифатьев избежал наказания. Раскол стал тяжелейшим испытанием для духа и воли всех православных пастырей, и не все его выдержали [2, c. 439].

Аввакум.

Главной фигурой сопротивления реформе стал протопоп Аввакум. Он родился в 1620 (1621?) году в селе Григорове Нижегородской губернии в семье священника Петра и Марии. Позже Аввакум вспоминал: «отец мой прилежаша пития хмельного, мати же моя постница и молитвенница бысть, всегда учаше меня страху Божию». Не отец, а благочестивая мать привила сыну аскетическую скромность в быту и страсть к книгам. После ранней смерти отца Аввакум был лишен помощи родственников и был вынужден полагаться исключительно на свои силы. В 1641 году он был рукоположен в дьяконы, а через два года в священники в селе Лопатицах. Приходское духовенство жило весьма небогато и не имело никаких сословных привилегий. Аввакум с самого начала своего служения защищал свою паству и сталкивался с произволом вышестоящего начальства. Когда он вступился за девицу и потребовал прекратить насилие над ней в семье, родственники избили молодого священника в церкви. В следующий раз враги стреляли в Аввакума по дороге в храм из двух пищалей, но к счастью, оба ружья осеклись.

В 1646 году Аввакум со своей женой Настасьей переселился в Москву. В столице он сблизился с царским духовником Стефаном Вонифатьевым и протопопом Иоанном Нероновым. Они возглавили работу «ревнителей благочестия», отстаивали введение в богослужение единогласного наречного пения и устных проповедей. В 1652 году Аввакум получил приход в Юрьевце Поволжском, но  уже через восемь недель был вынужден бежать. Местные жители взбунтовались против строгих поучений и избили протопопа. После собора 1654 года Никон обрушил тяжелые кары на всех «ревнителей». Аввакум был отправлен под надзор в Андроньевский монастырь, а затем выслан в Тобольск. Воевода князь Хилков встретил опального священника с уважением и в 1656 году назначил его священником в экспедицию Афанасия Пашкова в Даурию. Аввакум не только стоически переносил лишения тяжелого дальнего похода, но однажды за неподчинение был избит до потери сознания воеводой-«озорником» [1, с. 13–14; 12, с. 214–216].

В 1664 году после отстранения Никона с патриаршего престола Аввакум был возвращен в Москву и возобновил свою пастырскую деятельность. Царь встретил противника Никона очень милостиво и приказал поселить его в Кремле на подворье Новодевичьего монастыря. В своей проповеднической деятельности Аввакум опирался на дьякона Успенского собора Федора, на архимандрита Покровского монастыря Спиридона Потемкина и на игумена Златоустовского монастыря Феоктиста. Аввакум пользовался большим влиянием на боярыню Феодосию Морозову и ее сестру княгиню Евдокию Урусову, у которых собирались ревнители старой веры. Игумен Беседовского монастыря под Тихвином Досифей проповедовал в Олонецке и на Дону, а ссыльный монах Иосиф Истомин в Сибири, подготавливая почву для Раскола.

В феврале 1666 года Алексей Михайлович созвал новый собор, который подтвердил решения собора 1654 года и принял решение о продолжении церковной реформы. Аввакум снова выступил против «еретической блудни», отказался от покаяния, был предан анафеме, лишен сана и передан светскому суду, который сослал его в Пустозерский острог. Феодосия Морозова и Евдокия Урусова были отправлены в Боровск. Патриарх Питирим просил Алексея Михайловича пощадить боярыню Морозову, как неразумную женщину, но это было невозможно после яростных обличений новой веры. Вся Москва знала ее слова: «знаю, что царь причащается по развращенным служебникам Никонова издания. Враг Божий Никон своими ересями как блевотиной наблевал, а вы ныне то сквернение его полизаете» [12, с. 225].

Протоиерей Иоанн Неронов, игумен Феоктист покаялись и были прощены. 1–12 декабря 1667 года собор с участием патриарха александрийского Паисия и антиохийского Макария, имевших полномочия от глав православных церквей из Константинополя и Иерусалима, окончательно утвердил нововведения в Русской православной церкви. Несогласные с постановлениями этого собора формально стали раскольниками. В Пустозерске Аввакум пользовался достаточно большой свободой, получал письменные принадлежности и вел «огнепальную» переписку со своими единомышленниками в Поморье. Он выступил за полный разрыв с «никонианами», враждебным государством, церковью и обществом. Старообрядцы не могли принимать православных в своих домах, посещать храмы и совершать таинства с участием священников, возведенных в сан после 1666 года. После того как престарелые пастыри стали уходить в мир иной, Аввакум признал священников, придерживавшихся старых обрядов и служивших по прежним требникам. Расколоучитель был достаточно гибок и прагматичен. Он допускал при необходимости венчание в простой избе и освящение церкви без благословения архиерея, крещение младенцев мирянами, исповедание  и причащение друг друга.

Но во второй половине XVII века Раскол быстро приобретал собственную логику. Общины старообрядцев вытеснялись из центра на периферию и становились центрами притяжения для противников государства и церкви. В 1668 году монахи Соловецкого монастыря отказались принять архимандрита-«никонианина» Иосифа, после чего царские войска начли осаду северной обители, но взяли ее только в 1676 году. В феврале 1670 года в Москве был казнен духовный сын Аввакума Аврамий, обвиненный в переписке со своим учителем. После смерти в 1676 г. Алексея Михайловича Аввакум возобновил попытки убедить своими челобитными нового царя Федора Алексеевича вернуться к старой вере. В 1681 году он написал, что «Бог судит между мной и царем Алексеем. В муках он сидит, слышал я от Спаса: то ему за свою правду». «Отправление покойного царя в преисподнюю» было непростительным оскорблением правящей династии. 14 апреля 1681 года Аввакум и его сподвижники, Лазарь, Федор и Епифаний были сожжены в Пустозерске «за великие на царский дом хулы» [2, с. 439].

С.М. Соловьев противопоставлял патриарха Никона и протопопа-расколоучителя Аввакума, двух земляков-«богатырей», заклятых врагов, как достойных противников, определивших дальнейшее развитие русского православия [12, с. 213]. Н.И. Костомаров считал, что раскольники в своей оппозиции не были опасны для государства и церкви, а, напротив, превратились в полезное «крупное явление умственного прогресса». Историк писал: «в расколе привыкли видеть одну тупую любовь к старине, бессмысленную привязанность к букве; его считают плодом невежества, противодействием просвещению, борьбой окаменелого обычая с подвижной наукой… Раскол – явление, чуждое старой Руси… В старой Руси господствовало отсутствие мысли и невозмутимое подчинение авторитету властвующих: раскольник любил мыслить, спорить… хотел сделать собственную совесть судьей приказания, пытался сам все проверить и исследовать» [2, c. 439; 7, с. 232–296].  

Выводы.

Раскол Русской православной церкви XVII века стал уникальным явлением в истории христианства. Патриарх Никон хотел упорядочить доктрину и ритуалы, а его противники выступили в защиту «старой веры». Но парадоксальным образом именно староверы (или старообрядцы) принесли в русское православие много нового и полезного. Никон не смог завершить реформу и закончил свои дни в монастырском уединении. Главный оппонент реформаторов, протопоп Аввакум трагически погиб, но его казнь в следующие столетия стала символом духовной силы и сопротивления.