РЫЦАРСКИЙ ЭТОС В АХЕЙСКОЙ ГРЕЦИИ

Аннотация. Рыцарский этос поэм Гомера «Илиада» и «Одиссея», стал нормативным образцом для военно-политической элиты Древней Греции, а в дальнейшем для всей западной цивилизации. Право на высокий общественный статус, богатство и власть могли принести только воинское искусство и победы над врагами. Ценности отваги, великодушного отношения к побежденным, щедрости и бескорыстной помощи друзьям, вежливости и гостеприимства сохранились во время «темных веков» дорийского нашествия и возродились во время расцвета Эллады.  

Введение

Поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея» стали одними из первых краеугольных камней в культуре античного мира. Эти гениальные художественные произведения определили векторы интеллектуального и культурного развития всей западной цивилизации, сформировав образцы для подражания в исследовании общества и в постижении окружающего мира. Немецкий исследователь Вернер Йегер в своей работе «Пандейя» доказывает, что в ахейской Греции впервые в истории человечества появились культурные образцы, как принципы целенаправленного формирования общественной жизни. Зарождавшийся разум постепенно освобождался от плена первобытной традиции, мифов и обычаев. Формирование культуры происходило, как трансляция ценностей аристократии в сознание всего общества [7, с. 39–40].

Поэмы Гомера сформировали в античной культуре функцию воспитания молодежи посредством повествования о деяниях героев и их верных спутниц. Архетипы Приама, Ахилла и Гектора, Париса и Елены, Одиссея и Пенелопы стали ориентирами и образцами для подражания античной военно-политической элиты. Историки античности, филологи и археологи проделали огромную работу, чтобы отделить в повествовании о Троянской войне достоверные факты от мифологического субстрата и художественного вымысла. Такой же важной задачей является реконструкция представлений великого поэта и мыслителя о его лучших современниках. Рыцарский этос «Илиады» и «Одиссеи» стал одним из первых архаических, но уже систематизированных паттернов, воплощавших идеал общественного служения [1; 3; 4; 5].

Этос войны

В XIV веке до н.э. в Арголиде на северо-востоке Пелопоннеса возвышается Микенское царство. Ахейцы были прекрасными мореходами и вскоре утвердили свое господство на Крите, Кипре, Кикладах, на других островах Средиземного моря и на побережье Малой Азии. В XIII веке греки воспользовались ослаблением Хеттской державы и начали проникновение во внутренние области Анатолии. Самым знаменитым эпизодом ахейской экспансии стала осада в 1184 году Трои – богатого торгового города греков-тевкров, расположенного в Дарданеллах, на берегу пролива, соединявшего Средиземное и Мраморное море

В историко-мифологическом повествовании царь Микен Агамемнон был старшим братом Менелая. Первоначально Агамемнон был богом земледельческих племен Беотии и Пелопоннеса, а затем его вытеснил Зевс в качестве главы олимпийского пантеона. Называние царя именем бога было обычным явлением обожествления правителей в архаических политиях. После убийства Эгисфом их отца Атрея Агамемнон и Менелай нашли убежище у царя Спарты Тиндарея. Царь выдал замуж за Агамемнона свою дочь Клитеместру и помог братьям вернуть трон в Микенах. Затем Менелай сменил Тиндарея на престоле в Спарте и десять лет спокойно правил вместе с супругой, красавицей Еленой. Когда Менелай уехал на Крит, чтобы участвовать в похоронах своего деда Катрея, в Спарте появился троянский царевич Парис, был достойно принят, но соблазнил и увез с собой Елену [6, с. 12, 360].

Агамемнон не мог оставить брата в беде и не ответить на оскорбление. Микенский царь собрал мощную коалицию союзников, но его противник Приам опирался на помощь Карии, Лидии и других царств Малой Азии. Ахейцы умело управляли своими парусными судами, были отважными бойцами, но не имели стенобитных таранов, катапульт и других осадных машин. Военное искусство ахейцев сводилось к индивидуальным рукопашным схваткам. Война затянулась и свелась к серии опустошительных набегов ахейцев на владения Трои на Галлиполийском полуострове. Именно здесь прославился Ахилл, в повествовании о котором причудливо сочетались мифологические и рационально-исторические сюжеты. Согласно преданию, мать Фетида искупала младенца в водах подземной реки Стикс, держа за пятку, оставшейся единственным уязвимым местом («ахиллесовой пятой»). Ахилл жил в Фессалии, не входил в число женихов Елены до ее брака с Менелаем и поэтому не был обязан участвовать в походе к стенам Трои. Лучшего воина ахейцев сумел уговорить хитроумный Одиссей – опытный дипломат и политик, царь небольшого островного государства Итаки.

В гомеровской мифологии боги активно участвовали в делах людей. В начале войны Ахилл убил царя островного государства Тенедоса Тенеса, а затем троянского царевича Троила. Это оскорбило Аполлона – покровителя Трои, который наслал на ахейцев моровую язву (возможно, чуму). Ахилл знал, что в противоборстве с могущественным богом тевкров ему суждена короткая жизнь, и стремится прожить ее максимально ярко, так, чтобы слава о его доблести сохранилась навечно. Ахилла мало интересовал любовный треугольник Менелая, Елены и Праиса, но он участвовал в войне, предпочитая подвиги и приключения долгому, скучному и бесславному прозябанию на родине.

Однако победу ахейцам принесла не доблесть Ахилла, а хитрость Одиссея. По совету царя греки соорудили большого деревянного коня, сожгли свой лагерь и отошли на соседний остров Тенедос. Приам поверил перебежчику Синону, что пришельцы бежали от чумы, а обладание огромным конем принесет Трое победу в войне. Царь приказал втащить статую в город. Ночью Синон открыл потайную дверь в коне, укрывавшиеся внутри воины под командованием Менелая и Одиссея выбрались наружу и открыли ворота. Ворвавшиеся ахейцы уничтожили защитников, вырезали все население и сожгли Трою. В Скейских воротах Аполлон направил две стрелы Париса, выпущенные в Ахилла. Первая поразила воина в пятку, лишив подвижности, а вторая сразила в грудь [2, с. 41–43; 6, с. 76].

В архаическом рыцарском этосе ахейцев большую роль занимала генеалогия. Гомер скрупулезно перечисляет предков своих героев, особо отмечая среди них богов и богинь. Рождение людей от связи богов и земных женщин в древних мифах было самым обычным делом. Сверхъестественное происхождение объясняло выдающиеся способности, военные подвиги гениальные изобретения. Благородное происхождение (agathoi) было первым признаком принадлежности к аристократическому (элитному) сословию. Для простолюдинов отводится роль преданных слуг. Те, кто не выполнял свои обязанности верных клиентов, изображаются самыми черными красками. Таков Терсит – «муж безобразнейший… косоглаз, хромоног» [«Илиада», II, 216–220] .

В зарождавшейся античной эстетике благородство происхождения было неразрывно связано с внешней физической красотой, а низость поведения с уродством. Прекрасный Парис был вправе похитить жену у нелюбимого уродливого мужа Менелая, хотя и обрек этим сограждан на бедствия войны, а родной город на гибель. Внешняя красота воина гармонично связана с физической силой, высоким ростом и широкими плечами. Обычные люди с трудом поднимали щит Ахилла и копье Гектора.

Ахейского рыцаря также отличали хорошие манеры, учтивость, правильная и вежливая речь. В то же время, он должен быть скромным и не выпячивать себя в общественных собраниях. Законы гостеприимства также не допускали чрезмерного самомнения и любопытства. В обратном пути из Трои Одиссей остановился у царя феакийцев Алкиноя. Хозяин тактично не расспрашивал о целях его путешествия, а терпеливо дожидался, пока гость насытится, отдохнет и сам расскажет то, что считает нужным. Парис, похитивший жену и фамильные сокровища Менелая, осуждался за нарушение законов гостеприимства и тягчайшее оскорбление отсутствовавшего хозяина.

В ахейской Греции единственным способом вертикальной социальной мобильности была военная карьера. Искусство владения мечом и копьем было основой общественного устройства и в статике, и в динамике. Рыцарь мог завоевать славу, власть и богатство только силой оружия. Война была родной стихией людей, готовых в любой момент мечом ответить на действительную или мнимую обиду, чтобы восстановить общественную справедливость. Повышенная забота о чести рождала чрезвычайную обидчивость и чувствительность к малейшим оскорблениям.

Главное содержание песней «Илиады» – это повествование о военных подвигах, победах и поражениях. Встреча двух рыцарей, как правило, сопровождается поединком с целью выявления сильнейшего, и следовательно, благороднейшего. Отказаться от поединка было возможно только при сравнении генеалогии, если менее благородный воин добровольно признавал свой низкий статус. Установление социальной иерархии в архаических обществах во-многом определялось законами этологии, близкими к миру животных. Так, орнитологи структурируют стаи птиц на основании «порядка клевания», по тому, кто клюет, а кто позволяет себя клевать.

Главной добродетелью в ахейском обществе считалась отвага, а самым худшим пороком – трусость. Обвинение в трусости было худшим из оскорблений. Так же нетерпимым для рыцаря-ахейца было превращение в посмешище на поле боя или в повседневной жизни. Но сила не могла быть единственным способом установления социальной иерархии. Добровольное унижение считалось очень большой жертвой, но в исключительных случаях допускалось. Приам прикоснулся к сердцу Ахилла, взывая к его милосердию и умоляя вернуть тело Гектора по «праву сокрушенного сердца». Победитель согласился на уступку, потому что хотел вести войну по правилам чести. Одним из таких  важнейших правил было перемирие после сражений, когда воины собирали тела погибших, чтобы достойно их похоронить и проводить за Стикс в царство теней. Худшая участь для побежденных и позор для их товарищей – это оставление тел павших на поле боя для стервятников и шакалов.

Отвага была основным компонентом воинской чести и средством достижения славы. Главный оппонент Ахилла, Парис поразил противника стрелой из лука, «оружия трусов». Поэтому такая победа не принесла ему чести. Справедливость восторжествовала, когда Парис погиб от отравленной стрелы Филоктета, который еще менее заслуживал славы отважного воина. Победа давала честь, только если была одержана в поединке лицом к лицу с равным оружием и строго по правилам. Гектор и Аякс вступили в смертельный поединок, но оставались учтивыми по отношению друг к другу. После захода солнца Гектор предложил прервать сражение. Такое предложение мог сделать только он, как вызвавший противника на поединок. Расставаясь, воины обменивались дарами и заверениями в хороших отношениях. Ахейцы осуждали нарушение договоров, данных под присягой. Так, троянцы опозорили себя, не вернув Елену после победы Менелая в поединке с Парисом.

В образе этого троянского царевича Гомер наметил главные пути развития и разветвления ахейского рыцарского этоса. Во время беременности его матери Гекубе приснился страшный сын о том, что она рождает факел, сжигающий Трою. Прорицатели объяснили, что ее сыну суждено погубить родной город. Приам приказал бросить младенца на горе Иде, но он был спасен пастухом. В отшельничестве Парис, ставший прекрасным юношей, породнился с нимфой Эноной и выступил судьей в конкурсе трех богинь. Гера обещала сделать его могущественным царем, Афина – храбрым героем, но Парис признал победительницей Афродиту, обещавшую ему красавицу жену. Царевич предпочел ценности красоты и гармонии, отвергнув политическую власть и физическую силу. Афродита сдержала обещание, когда помогла Парису похитить Елену, а затем спасла в проигранном поединке с Менелаем под стенами Трои.

Гомер хорошо понимает различие ритуальных боев и сражений, определяющих ход войны. Разумеется, в пылу битвы не на жизнь, а на смерть правила вежливости полностью соблюдать было практически невозможно. В яростных схватках с целью устрашения враги осыпали друг друга обидными прозвищами и угрозами. В то же время превознесение заслуг и достоинств противника позволяло увеличить цену своей победы. Но в любом случае успех в открытой схватке ценлся намного выше, чем полученный хитростью и обманом. Поражение бегущего противника в спину не приносило ни славы, ни чести [7, с. 41–46].

В «Илиаде» и «Одиссее» можно выделить главные правила ахейского рыцарского этоса:

1. пощада побежденных, признавших свое поражение;

2. уважение и неприкосновенность послов;

3. соблюдение перемирий;

4. достойное погребение погибших в соответствии с ритуалами.

Этос мира

Война играла важнейшую, но не единственную роль в жизни ахейцев. Военные вожди становились царями, завладевали пашнями и стадами скота, но настоящую славу им приносило богатство, захваченное в военных набегах. Военное счастье переменчиво, материальные блага быстро приходили, уходили и не особенно ценились. Поэтому рыцарь должен был быть щедрым. Обязанностью хозяев было наделение гостя подарками, и Одиссей увез на Итаку богатые дары феакийцев. Такая щедрость и гостеприимство в «культурах дарения» предполагают взаимность. После тяжелой войны и трудного путешествия Одиссей не имел ценных трофеев для ответных подарков, но не допускал никакого соперничества с царем феакийцев Алкиноем: «тот неразумен, кто пользы своей различать не способен // Кто на чужой стороне с дружелюбным хозяином выйти // Вздумает в бой» [«Одиссея», VIII, 209–211].

Герои Троянской войны хотят и умеют пользоваться плодами своих побед. Алкиной говорит Одиссею: «любим обеды роскошные, пение, музыку, пляску, // Свежесть одежд, сладострастные бани и мягкое ложе» [«Одиссея», VIII, 209–211]. В «Илиаде» противопоставление хитроумного Одиссея и отважного Ахилла становится эмбрионом различения интеллектуальной и военно-политической элиты. Гомер всегда различал хитроумного Одиссея и  отважного Ахилла. На играх после гибели Патрокла Одиссей победил противника, свалив его в борьбе коварной подножкой. Царь Итаки говорит воину из Фессалии: «Ты знаменитей меня, а не меньше того и сильнее // В битве копьем; но тебя, о герой, превзойду я далеко // Знанием: прежде родился я, больше тебя я изведал» [«Илиада», XIX, 217–219].

Суровые воины после тяжелых походов ценили отдых, спокойную и гармоничную семейную жизнь. Ахейцы имели моногамные семьи, тогда как у тевкров, возможно под влиянием соседей-хеттов существовала полигамия. У Приама было несколько законных жен. Цари и военные герои родственных греческих народов обзаводились множеством наложниц, подчиненных законным женам. Спутницы ахейцев были обязаны хранить целомудренность до свадьбы и верность в браке. Жена Одиссея мудрая Пенелопа вошла в мировую культуру, как образец такой супруги, отвергшей все соблазны многочисленных женихов и дождавшейся своего мужа. Женщины являлись полноправными распорядительницами в домашнем хозяйстве, могли участвовать в застольных беседах во время приема гостей, но не допускались на воинские поединки и спортивные состязания [7, с. 48–51].

В ахейской Греции война давала не только славу, но и богатство. Гомер изобразил Агамемнона не столько воином, сколько царем, чья власть основана не на воинском искусстве, а на умелой политике и богатстве. В начале осады Трои Ахилл бросает Агамемнону тяжелое обвинение в жадности во время раздела трофеев, называя «коварным душою мздоимцем» [«Илиада», I, с. 149]. Царь опозорил себя несправедливостью, когда «удерживал много, но выделял мало» [«Илиада», IX, с. 333].

В действительности Агамемнон был доблестным воином, но чрезмерно высокомерным и хвастливым царем, пренебрегавшим мнением окружающих. Убив лань на охоте перед началом Троянской войны, он похвалялся, что такому меткому выстрелу могла бы позавидовать сама Артемида. Разгневанная богиня лишила греческий флот попутного ветра. Корабли не могли выйти из Авлиды и взять курс к Трое. Тогда Агаменон приказал принести в жертву Артемиде свою дочь Ифигению. Богиня смилостивилась, и флот вышел в море. Но Клитеместра затаила вражду к жестокому мужу. Мать сумела отомстить за дочь уже после окончания Троянской войны. Во время праздничного пира Эгисф, соблазненный Клитемнестрой, убил Агамемнона. Сожженная Троя и захваченные огромные богатства не принесли царю Микен славы, счастья и спокойной старости. Олимпийские боги в очередной раз установили свои представления о справедливости в мире людей [6, с. 48–51].

Заключение

Вторжение дорийцев в XII–X веках разрушило Микены и другие греческие города, торговля замерла, население деградировало. Но великолепный пантеон на Олимпе уцелел. Греки Ионии на побережье Малой Азии сохранили поэмы Гомера, а вместе с ними – предания о великих героях, царях и богах. «Илиада» и «Одиссея» сохранились, как памятники национальной традиции и как энциклопедия основных понятий для будущих наук и искусств. Геродот писал, что Гомер впервые систематизировал народные представления об олимпийских богах. Но поэт также упорядочил рыцарский этос, как совокупность нормативов военной и политической элиты, как недосягаемый идеал поведения для остальных сословий. Ахейская Греция исчезла, но героические подвиги ее воинов стали образцами для следующих поколений.

Произведения Гомера стали красочным антуражем для суровой реальности жестокой гражданской войны, надломившей силы ахейской Греции и сделавшей ее бессильной перед дорийским завоеванием. Описания любви Париса и Елены, поединка Ахилла и Гектора, и конечно, повествование о хитроумном Одиссее, сумевшем обмануть троянцев и проникнуть в крепость, навсегда вошли в сокровищницу мировой литературы. В этих ярких мифологизированных образах воплощались рациональные модели поведения военных и политических лидеров. После «темных веков» военного хаоса, обнищания и одичания в возрожденной Элладе рыцарский этос героев Троянской войны и острый разум Одиссея стали образцами для новой элиты, появившейся в Афинах и Спарте.