СМЫСЛ ЛЮБВИ.

Путь к бессмертию

Статья посвящена выявлению смысла любви: для чего случается любовь в человеческой жизни?Рассмотрен ответ на этот вопрос, данный древнегреческим философом  Платоном.

Ключевые слова: бессмертие, душа, любовь, секс, эрос.

Введение

Для чего любовь в человеческой жизни? Почему человек любит сам, и зачем ему надо, чтобы его тоже любили? Лучше или хуже будет его жизнь, если в ней не случится любви?

Обыденное сознание, отвечая на этот вопрос, не задумываясь, назовет секс, детей или семью в качестве конечной цели (т.е., смысла) любви, а также посчитает: если  всего этого нет, то любовь потерпела крах и была бесполезной.

Но так ли это? Разве нет у любови самоценности? Можно ли сказать ей «спасибо», даже если ей не сопутствовал секс, если она не принесла свои плоды в виде детей или хотя бы семейных уз? Мы все прекрасно понимаем, что секс, дети и заключение брака могу быть и вне любви: для некоторых людей, культур и эпох это вполне  приемлемо и даже считается нормальным.

Но что можно сказать о любви вне всего этого? Вопрос поставлен не для того, чтобы обосновать, что такое положение вещей есть самое лучшее – все же пусть в жизни каждого из нас будет максимальная полнота бытия. Вопрос поставлен, и любовь в нем взята, так сказать,  в «чистом виде», для того, чтобы отчетливей увидеть ее смысл, то есть, ее конечную цель. Ту «работу», что она совершает с нами и с нашей жизнью.

Актуальность это вопрошания в сегодняшним мире связана именно с тем, что, действительно, много людей сознательно предпочитает не связываться с таким «хлопотным делом», как любовь, предпочитая выстраивать свою сексуальную жизнь, заводить детей и заключать брак без нее. Для многих даже само слово «любовь» кажется уже старомодным и слишком пафосным. Но что теряет человек, строящий свою жизнь без любви?

Актуальность вопрошая о смысле любви может быть еще и в том, что она довольно часто «уходит». Но уходит ли она бесследно? Не перерождается ли она при этом в какую-то другую форму, которую не видят наши глаза, но может увидеть наш разум? Ведь после того как облетят яблони, наши глаза еще долго не видят яблок, но наш ум знает – они скоро появятся как результат цветения (правда, бывают и пустоцветы). Так куда уходит любовь? Во что она превращается, даже если не «превращается» в детей и семью?

Цель и задачи данной части статьи. Для начала обратимся к мудрости древней философии – прежде всего к концепции Платона (429 – 347 года до н.э.): именно у него мы находим самую развитую концепцию Эроса в античной философии. Он разворачивает ее в своих диалогах «Федр» и «Пир» – произведениях, задавших «большинство основных сюжетов последующих философских обсуждений любви» [1].

Глубже понять эти диалоги нам помогут отечественные мыслители – В. С. Соловьев (1853-1900) и А. Ф. Лосев (1893-1988), к чьим статьям, посвященным концепции Платона, мы тоже обратимся.

Попутно выясним, что так называемая «платоническая любовь» – это не совсем то, что понимается под ней обычно. А понимается обычно любовь без секса. Нет, Платон говорит в своих диалогах не об «агапе» (любви-уважении) или «филии» (любви-дружбе), а именно об  Эросе – страсти, телесном влечении.  Однако все же словосочетание «платоническая любовь» появилось не зря – мы это тоже увидим, когда проследим мысль Платона о смысле эротической любви до конца.

Тяга к красоте: любовь как ностальгия

Диалог «Федр» [4] начинается с обсуждения вопроса: делает ли любовь человека лучше или, наоборот, хуже? Об этом беседуют между собой Сократ (обязательное действующее лицо платоновских диалогов) и знаменитый ритор Лисий. Последний утверждает, что влюблённый, как правило, безумен и, как таковой, подвержен нездоровым наклонностям. Сократ, на первый взгляд, соглашается и даже идет еще дальше: любовь, или эрос, – это вообще форма безумия, которое разрушает и душу, и тело, не приносит влюбленному никакой пользы.

Однако во второй своей речи Сократ говорит о всеобъемлющем значении эроса – это явление не только индивидуальной жизни. Эросом, то есть, страстью к соединению охвачен не только человек, но и весь космос: природа и боги. Существует четыре вида божественного безумия, происходящих от Аполлона, Диониса, муз и Афродиты, последнее из них – эрос. Таким образом, любовь – это божественное и благотворное безумие.

В другом своем диалоге – «Пир» [5] Платон снова обращается к теме эроса. В основе сюжета – разговоры о любви Сократа и других гостей, собравшихся на ужин в доме некоего Агафона. Один из гостей по имени Федр назвал Эрота великим, потому что он – древнейший бог и первоисточник многих благ. Федр убеждён, что любовь делает человека лучше: учит «стыдиться постыдного и честолюбиво стремиться к прекрасному». Однако Федру возражает некто Павсаний, напоминающий, что существуют не один, а два Эрота: вульгарный и небесный. Другими словами, любовь может иметь не только конструктивное, но и деструктивное значение для личности.

Попытку внести ясность берет на себя Сократ: он обращается к мифу о рождении бога Эрота, чтобы ответить на волнующий всех вопрос: «Прекрасен Эрот или безобразен?». Миф же повествует о том, что Эрот был сыном смертной женщины (к тому же нищенки) и бессмертного бога Пороса (бога изобилия). Таким образом, он является медиумом (связующим звеном) между двумя мирами – человеческим и божественным. Сам Эрот скорее безобразен, – рассуждает Сократ, – ведь он тянется к прекрасному. А мы тянемся не к тому, что у нас есть, а к тому, чего у нас нет.  Эрот божественно щедр (как его отец), поэтому он всегда нищ (как его мать). Таким образом, «Эрот – путь, ведущий от человека к богам, а от богов – к человекам», поэтому любовь есть «проблеск бессмертного в смертном существе».

Однако почему у человека есть стремление к прекрасному? Почему встреча с прекрасным пробуждает в душе человека любовь к нему? Прекрасное – признак совершенства, то есть, свойство божества. Сталкиваясь с прекрасным, человек тянется к нему именно потому, что он сам «не от мира сего».

Муки любви, то беспокойство, которое овладевает влюбленным, согласно Платону, подобны чувству ностальгии, то есть тоски по утерянной родине. Это чувство особенно усиливается, когда мы встречаем нечто, напоминающее нам о ней, – какую-то вещь или человека, говорящего на родном языке. Так и встреча с прекрасным пробуждает в нас ностальгию по некогда утерянному совершенному, божественному миру. Эту ностальгию люди и называют любовью.

«Вспомнить все»: любовь как путь познания

Концепция  любви у Платона строится, как мы видели выше, на представлении о бессмертии души человека. И наоборот: тоска человека по прекрасному, его способность любить – свидетельство неземного происхождения души.

Еще в диалоге «Федр» Платон устами Сократа рассказывает, что душа человека до рождения на земле, в телесной оболочке, была божеством и следовала за Зевсом на пир богов. Он представляет душу человека в виде крылатой упряжки из двух коней, которой правит возничий. «Две части ее мы уподобим коням… третью – возничему… Один из коней хорош, а другой нет» [4, с. 385]. Так в образной форме Платон выражает свое учение о тройственном составе души – вожделеющей (чувственной), страстной (волевой) и разумной ее частях.

Несмотря на усилия возницы (разума), душа человека может сойти со своей «божественной орбиты»: конь вожделения приводит душу к рождению на земле. Живя в «темнице телесности», душа забывает все, что ранее видела на небесах. Но она все же может вспомнить свою истинную родину, восстановить свои исходные знания. Средством этого восстановления является припоминание: «…искать и познавать – это как раз и значит припоминать» [4, с. 385].

Таким образом, процесс познания, по Платону, есть припоминание – анамнезис. Процесс этот – чисто рациональный, логический, хотя чувственный опыт служит толчком, поводом вспомнить об идеях, дремлющих в нашей душе: «Припоминать подлинно сущее, глядя на то, что есть здесь» [5, с. 37].

В другом своем диалоге «Менон» [6] Платон приводит беседу Сократа с мальчиком-рабом, который никогда не учился математике; но с помощью наводящих вопросов со стороны Сократа он успешно решает геометрическую задачу. «Только спрашивая», Сократ приводит его к ответу на вопрос о длине стороны квадрата, площадь которого вдвое больше данного квадрата.

Однако не каждому человеку повезет встретиться с учителем вроде Сократа: для большинства людей путь к познанию как припоминанию открывается именно через любовь.

Четыре ступени любви

В диалоге «Пир» Платон повествует о четырех ступенях, по которым шествует Эрот. Одновременно это и ступени припоминания душою истинного знания о мире и о себе самой.

Первая ступень – это  любовь к прекрасным телам: эта любовь доступна всем людям, но, к сожалению, многие на ней и останавливаются.

Вторая  – любовь к прекрасному в делах и душах: после опыта любви к прекрасному в телах душа может научиться различать красоту не только во внешнем мире, но и во внутреннем, т. е. видеть ее не только глазами, но и умом.

Третья – любовь к прекрасному в мире: здесь душа уже способна узревать прекрасное не только в чем-то конкретном, но видит мир как прекрасное целое, а также видит прекрасное в каждом его проявлении: в падающем листике, в порхающей бабочке и т.п. На что ни упадет глаз человека, он видит красоту мира и любит этот мир.

Говоря об этой ступени Эроса, русский философ В. С. Соловьев писал, что здесь наша душа в полной мере становится способной к творчеству: написанию книг, стихов, музыки, созданию научных теорий, проектированию мостов и зданий и т.д. [7, с. 582-625].

Четвертая – она же высшая и последняя: любовь к прекрасному самому по себе, когда душе для припоминания уже не надо никакой вещи, никакого тела. Она способна узреть истинное бытие без каких-либо внешних его проявлений. Здесь душа обретает свою полноту знаний. Здесь человек становится философом.

Комментируя концепцию эроса у Платона, В. С. Соловьев пишет, что этот последний этап соответствует образу святого в христианстве: святой еще живет в этом мире, но он уже свободно узревает стоящий за ним сакральный мир, живет и действует по законам уже иного мира [7, Там же].

Ну, а отталкиваясь от дня сегодняшнего, стоит заметить, что современная цивилизация вообще ничего не хочет знать об этой последней ступени любви – она вообще зациклилась только на первой фазе, в лучшем случае,  на второй.

Возвращение в мир богов

Пройдя все эти ступени эроса до конца, душа уже окончательно все вспомнила… а значит, готова умереть, то есть освободиться от телесной оболочки ради возвращения на свою родину – в мир богов.

Поэтому Платон выдвигает, на первый взгляд, очень странный тезис: главная цель философа – умереть. Однако смерть для философа – это не полное исчезновение, а перерождение, освобождение души от смертной телесной оболочки. Тело для души уже стало излишним: шествуя по ступеням эроса, душа отрастила крылья, чтобы передвигаться без тела. Платон подробно описывает муки души, у которой отрастают крылья, покрываясь перьями: люди называют это обычно «муками любви». В рамках философского произведения описание «перьев души» для читателя (особенно современного) выглядят весьма комичным, но Платон пишет не трактат, а диалог – драматическая форма изложения позволяет ему то и дело прибегать к различным литературным образам и метафорам [3].

Главное же – душа теперь знает, куда ей направляться, она завершила свое познание и все вспомнила.

Что происходит с душами, которые так и не смогли вспомнить, то есть с душами людей, которые не стали философами? Согласно Платону, их ждет новое рождение в телах – продолжение блужданий в «мире теней». Идея переселения душ, которая так распространена в восточных религиях, была характерна для архаических мифологий практически во всех уголках мира, в том числе и для греческой мифологии [2]. Как видим, Платон ее активно использует.

Выводы и дальнейшие исследования

Итак, смысл эротической любви по Платону – достижение бессмертия, возвращение души к своим истокам, к истине своего бытия. Через любовь душа человека может вернуться в мир богов. Только для этого она должна пройти путь от любви к «прекрасному в телах» до любви к «прекрасному самому по себе».

Платон выстраивает иерархию красоты, в контексте которой проясняется смысл «платонической любви» как устремленности к возвышенному и прекрасному. Эрос, таким образом, «оказывается и фундаментальной познавательной и творческой силой» [1].

Впоследствии этот мотив будет развит в поздней античности в неоплатонизме (в частности, у Плотина), а также у мыслителей эпохи Возрождения (наиболее ярко – у  Дж. Бруно).

Однако в рамках христианского миросозерцания концепция любви Платона будет подвергнута и критике [7]. Суть этой критики и понимание смысла любви в самом христианстве мы рассмотрим в следующей части статьи – на  примере русской религиозной философии.