Японское экономическое чудо: реализация

Введение

Это исследование состоит из двух частей: предпосылки японского экономического чуда и, собственно, его реализация. О предыстории мы говорили в прошлый раз. А гипотезой этого двухчастного труда является тезис о том, что мужественность, коллективизм, особую воинскую честь японский народ после сокрушительного поражения в войне перенес на «трудовой фронт». Поняв, что в экономическом отношении японцы не могут «потянуть» серьезную войну с представителями западного мира, местные элиты (и в первую очередь – император) сконцентрировались на иной победе и иной чести – на достижении небывалого расцвета страны, на выпуске лучших товаров, на коллективном преодолении любых трудностей на пути к процветанию.

Что же из этого вышло? Вот данные статистики: «За период 1958–1973 гг. валовой национальный продукт (ВНП) Японии вырос в 6,5 раза, а объём промышленного производства – более чем в 10 раз. Среднегодовые темпы экономического роста Японии составляли в 1956–1960 гг. 9,8 %, в 1961–1965 гг. 9,6 %, а в 1966–1970 гг. 12,3 %» (2). Цифры показывают, что перед нами – колоссальный прорыв, темпы роста экономики – просто астрономические!

Два экономических прорыва в истории Японии

Некоторые источники говорят, что Япония за две десятилетия ХХ века смогла не просто войти в число ведущих экономических держав мира, но и обогнать Советский Союз по экономической мощи, уступая только США! Впрочем, этот вопрос дискуссионен – не все исследователи данный тезис поддерживают. Но все сходятся в том, что в капиталистическом мире именно Япония в 60-х – начале 80-х гг. ХХ века была второй экономикой после тех же Соединенных Штатов. Этот феномен развития был справедливо назван Японским экономическим чудом.

Важным фактором в изменении послевоенной Японии была деятельность уже упомянутого в первой статье американского генерала Макартура, который являлся фактически правителем Японии. Под руководством генерала был разработан важнейший государственный документ, хотя он был представлен как инициатива самих японцев. В западной историографии этот документ получил название «Три основных пункта».

«Первый из пунктов позволил императору оставаться главой государства, хотя отныне его полномочия вытекали из новой конституции, которая сама по себе должна отражать волю народа. Второй пункт призывал к отказу Японии от права вести войну или содержать вооруженные силы. Третий пункт отменил феодальную систему» (2). То есть Макартур пустил страну по пути демократизации, либерализации и демилитаризации. На эти же цели была ориентирована вскоре принятая конституция (1947). В ней упор сделан был на социальное обеспечение жителей страны, реализацию их гражданских прав, даже были предоставлены избирательные права женщинам.

Кстати, новая политика в чем-то напоминала важнейший период в жизни Японии, который называется Реставрация Мэйдзи. Первотолчком к нему стало подписание с американцами Канагавского договора, который открыл Японию для иностранной торговли. Подписание состоялось в 1854 году. Вслед за США в Японию вошли и другие западные державы: Франция, Германия, Великобритания и др. Одновременно с этим происходит переход власти от изоляционно и партриархально настроенных сёгунатов к императору Мэйдзи, значение которого для Японии сходно со значением Петра Первого для России.

Новый внешнеполитический курс примерно за полвека (с 50-х годов XIX в. по нулевые годы века ХХ-го) превратил Японию из отсталой аграрной страны в крупный промышленный центр, что позволило японцам, в частности, неожиданно успешно вести Русско-японскую войну. То есть открытость западному капиталу, западным специалистам и западным технологиям позволила Японии совершить свой первый экономический прорыв.

Нечто похожее произошло и после поражения в Второй мировой войне. Более того, есть все основания полагать, что японская элита середины ХХ века во многом ориентировалась на опыт, полученный страной в ходе Реставрация Мэйдзи. Ну и, конечно, главным проводником новой политики стал удобный Штатам император Хирохито.

Впрочем, сравнение этих двух периодов, между которыми пролегает примерно столетие, не является целью настоящей работы. Мы лишь хотим зафиксировать, что опыт быстрого экономического подъема через открытие Западу у страны восходящего солнца уже был. Понятно, что в каждом из двух случаев существовали несколько иные внутри- и внешнеполитические реалии, но сходств у двух этих исторических периодов довольно много. Разумеется, и в том, и в другом случае руководство страны опиралось на особый японский менталитет.

Экспорт управленческих технологий и инвестиции США

В прошлой статье мы уже отмечали, что США довольно быстро изменили свои планы на Японию. Если сразу после Второй мировой войны никто и не думал помогать японцам развивать свою экономику, то с ростом «красной угрозы» в Азии американцы столкнулись с необходимостью иметь сильных союзников в регионе. Естественно, на роль таковых прекрасно подошли японцы, которые в военном отношении были полностью подчинены США.

Послевоенная разруха в Японии была колоссальна. Макартур, например, вообще говорил, что из всех военных поражений в новейшей истории человечества это было самым сокрушительным! Для налаживания экономики США направляют в страну восходящего солнца своего представителя – очень опытного экономиста и банкира Джозефа Доджа. Мероприятия, которые он разработал для стабилизации ситуации, получили в историографии его имя – это т.н. «План Доджа» или «Линия Доджа». Однако еще до реализации этого плана были сделаны некоторые важные преобразования, например, были искоренены монополии: «После принятия и вступления в силу закона о запрещении монополий и обеспечении справедливых сделок и закона о запрещении чрезмерной концентрации экономической мощи, была произведена деперсонификация собственности» (4). Также был нанесен удар по феодальным порядкам.

Суть плана Доджа «состояла в быстрой, единовременной экономической стабилизации путем своего рода “шоковой терапии” для японской экономики. Промышленность Японии, ранее зависимая от государства, была поставлена под контроль рынка. Прекратилось регламентирование внутренней торговли, и частные компании получили право заниматься внешней торговлей, при этом сохраняя строгую систему распределения импорта и получения валюты, так что отечественная промышленность была под защитой» (5).

Эти меры начали реализовываться с 1949 года. Бюджет страны стал более сбалансированным, изменилась налоговая система, которая стала более гибкой и эффективной. Бизнесу дали большую свободу. Плюс был принят ряд мер по стабилизации йены, по снижению инфляции. Японии позволили иметь протекционистскую экономику, защищать своего внутреннего потребителя. Правительство жестко контролировало импорт и иностранные инвестиции, согласуюсь с планом развития страны, предложенным американцами.

Позитивную роль для японской экономики сыграла и грянувшая в 1950-м году Корейская война – между Северной Кореей и Южной. Американцы, активно помогавшие южанам, в качестве важной производственной базы, расположенной недалеко от театра военных действий, использовали именно Японию. Этот американский оборонный заказ значительно стимулировал развитие экономики страны.

Перевыполнение «Плана удвоения доходов»

Японское экономическое чудо часто делят на 2 этапа: высокий экономический рост (1955-1972) и устойчивый рост (1972-1992). Впрочем, иногда в эту схему включают предварительный этап, отсчитывая период экономического чуда с конца 40-х годов, подготовивших почву для ускоренного роста. Так или иначе, но 50-е годы нельзя назвать прорывными, особенно первую пятилетку. После окончания Корейской войны в 1953 году наблюдалась некоторая стагнация японской экономики, однако уже к концу 50-х пошел ускоренный рост многих важных показателей. Причиной тому была эффективная социально-экономическая политика правительства страны восходящего солнца. Ставка была сделана на закупку недорогого сырья и производство из него высокотехнологичного товара с высокой добавленной стоимостью. Если в середине века «японский» означало «низкокачественный», то во второй половине ХХ века японским производителям удалось переломить этот стереотип. Что, в свою очередь, создало предпосылки для роста экономики, для ускоренной индустриализации.

Однако чуть ли не главным залогом такого мощного экономического прорыва эксперты называют именно особые отношения между правительством и крупным бизнесом, которые были не просто доверительными. Обе стороны, действуя сообща, постарались максимально «выложиться», чтобы поднять страну. И здесь патриотическая мотивация была чуть ли не основной.

Взрывной экономический рост Японии исследователи связывают с именем премьер-министра по имени Хаято Икэда, который в 1960 году разработал «План удвоения доходов». Цель этого начинания понятна, а конечной датой реализации этой инициативы был 1970-й год. Отметим, что Япония достигла амбициозных целевых показателей даже не за десять, а всего за семь лет!

Что же предполагал план премьера? Он предполагал точечные налоговые льготы для критически важных субъектов экономики, развитие инноваций, целевых инвестиций, стимулирование экспорта, кредитования и, конечно, улучшение системы социальной защиты населения, увеличение вложений в образование. Важна была и роль новых хозяйствующих альянсов – кэйрэцу. Это были особые производственные объединения, которым можно посвятить отдельное исследование. Главное для нас здесь было то, что они не давали иностранному капиталу поглощать японские компании и, соответственно, выводить средства из страны.

Ну и, разумеется, ставка была сделана на мотивацию людей к эффективному труду, на переключение их внимания с внешнеполитической (с фактически продолжающейся оккупации Японии американцами) на внутриполитическую тематику. Премьер-министру удалось направить воинственный дух «самураев» в трудовое русло. Некоторые исследователи, например, Н. Капур (6), говорят, что стремление к росту ВВП стало для японцев не просто национальной идеологией, но даже и новой «светской религией»! К выполнению «плана Икеды» они устремились с поистине религиозным рвением.

Мотивация персонала

Иосифу Сталину приписывают высказывание: «Кадры решают всё». И действительно, часто именно мотивация персонала низшего и среднего звена является тем фактором, который обеспечивает рост компании. Японское экономическое чудо опиралось во многом на особые кадровые технологии, используемые в стране восходящего солнца. К слову, открытые источники говорят нам, что сегодня при примерном равенстве экономик Японии и Китая средний доход на душу населения разнится здесь примерно в десять раз! То есть средний японец богаче среднего китайца на порядок, притом, что примерно в начале 10-х годов XXI века Китай-таки обогнал своего извечного конкурента по ВВП. И эту разницу в уровне жизни простого человека нужно здесь четко зафиксировать.

Говорим мы это к тому, что уже в конце 40-х годов ХХ века руководство Японии и крупнейших корпораций ставку сделало на создание комфортной рабочей среды, на поддержку инициативы, на обеспечение социальных гарантий работнику. Всё это было прописано в том числе и в упомянутой выше конституции. При этом чтобы выбиться в элиту, нужно показать отличные результаты еще при обучении. Ставка на развитие персонала, на совершенствование всех уровней образовательной системы была сделана Японией еще в конце 40-х годов. Вкупе с широкой поддержкой работника это во многом и обеспечило экономическое чудо.

И сегодня основные социальные гарантии, выработанные в золотые десятилетия, остаются в арсенале японских компаний. К. Мельникова подчеркивает: «Уникальной считается и корпоративная социальная ответственность японцев: благодаря гарантированной пожизненной работе в компании они начали воспринимать коллег как свою семью.

Увольнение сотрудника считается позором в первую очередь для работодателя: этим подрывается его деловая репутация в глазах клиентов. При выходе на пенсию сотрудник получает разовую выплату, равную его зарплате за пять-шесть лет. Большие компании выделяют семьям крупные суммы при рождении ребенка, оплачивают обучение, помогают при покупке собственного жилья» (3). И это далеко не все социальные гарантии, которые дают японские компании своим работникам. Естественно, при таком подходе люди действительно становятся патриотами своей организации, они кровно заинтересованы в ее развитии. Это не засилье временщиков, которые думают, как бы побыстрее получить выгоду и уйти в тень…

Выводы

Консолидация страны на одной важнейшей цели порой приводит к потрясающим результатам. Впрочем, этого единения мало – нужны и внешнеполитические условия, и мудрый план руководства. Например, китайский «Большой скачок», несмотря на широкий энтузиазм масс, привел к плачевным последствиям именно из-за плохо продуманного плана преобразований. Японское экономическое чудо – совокупность целого ряда факторов, из которых мотивационно-психологический является одним из ключевых.

Кроме того, важную роль сыграло беспрецедентное сотрудничество между предпринимателями и правительством: «Суть японского чуда – в удивительном взаимном доверии верховной власти и большого бизнеса. Лозунгом их взаимодействия стала идея “парусов и руля”. Она была сформулирована в 1963 году Икэдой, который первым выдвинул лозунг удвоения внутреннего валового продукта, совершенно как Путин. Этот лозунг стал стартером японского экономического чуда. Икэда сказал, что, конечно, очень важны паруса частного предпринимательства, без этих парусов корабль не сдвинется с места. Но кроме парусов, кораблю нужен руль государственного регулирования, потому что без него можно потерять управление. Надо сочетать и паруса, и руль. То есть нужно иметь и рыночную экономику с частным предпринимательством, и ее государственное регулирование. В Японии государство сообща с большим бизнесом вырабатывало экономическую стратегию» (7).

Нельзя не отметить воодушевляющую роль императора Хирохито, который многое сделал для развития страны, считая в том числе и себя виновным в военном крахе Японии. Он «отдал себя на растерзание» победившим союзникам, с возможной точностью выполнял все их указания, унижал свой статус перед тем же главной оккупационных сил Макартуром. Этим он убедил американцев, что Япония полностью покорна и готова делать всё, что ей укажут. Поняв это, оккупационные силы заметно смягчили свою позицию по отношению не только к Хирохито, но и к стране в целом.

Плюс к этому «живое божество», каким издревле считали императора японцы, активно пошел в народ, ездил по стране, открывал разные объекты, общественные мероприятия, воодушевлял людей. Если раньше простому человеку даже видеть лицо императора было запрещено, то теперь живой символ власти максимально сблизился с народом, активно работал и над внешнеполитическим имиджем Японии, терпеливо сносил все «издержки»: не единичны случаи, когда его кортеж в западных странах забрасывался помоями – Хирохито многие считали военным преступником. Удивительно, но император свойственное японцам смирение перед сюзереном перенес – в конечном итоге – на собственный народ. Смирился ради его блага, чем заслужил еще большую народную любовь.

Так японцы сумели выйти из жесткого кризиса и стать одной из лучших экономик мира. Конечно, глубокое погружение в японскую ментальность – это отдельная большая тема. Тем не менее важно понимать, что за каждым экономическим прорывом стоит не только талант управленцев, но и национальный характер того или иного этноса. И для каждого народа нужен свой путь, свои методы управления. Слепое инкорпорирование одного национального опыта на чуждую почву может привести к плачевным последствиям. Недаром говорят: «То, что русскому хорошо, немцу – смерть».