Миф как «реликтовая программа» современной культуры. Часть 1. Что такое миф?

Третья статья цикла, исследующего «реликтовые программы» современной культуры, посвящена самому архаическому пласту любой культуры – мифу.
В статье рассматривается сущность мифа, а также особенности мифологического мировоззрения и мышления.
Ключевые слова: культурная программа, мировоззрение, миф, мифология, религия.

Введение
Предыдущие статьи были посвящены тем «программам» нашей современной культуры, которые были запущены в ней православием, а вместе с ним и христианством как таковым. Однако в истории всех культур, как и в нашей, появлению развитой религии предшествовали языческие верования. В этой статье мы не будем погружаться в изучение древнеславянского язычества, а пойдем еще глубже – к основам основ любой культуры: к мифу. «Мифология составила материнское лоно, отправную точку для возникновения ранних форм религии, совокупность которых впоследствии была обозначена апологетами теизма как “язычество” – термин, который в религиоведении обычно заменяется другим – “политеизм”» [6].
Миф – самая первая, архаическая форма мировоззрения человечества – к ней восходят не только политеистические и монотеистические религии, но также философия и наука древнего мира. Он был уже у первобытных людей. Но можно ли отыскать следы «мифологических программ» в современной культуре – может быть, их уже давно нет?
В данной статье мы попытаемся доказать, что эти программы не просто есть, но они играют важную роль в современной культуре. Вот только их сложно увидеть. Нет, лупа нам не понадобится. Чтобы их увидеть нам нужно «всего лишь» правильное понимание того, что такое миф.
За словом «миф» к настоящему времени закрепилось много значений, затемняющих его смысл. С мифом связан целый ряд устойчивых предрассудков. Поэтому начать данную статью нам придется с рассмотрения этих многочисленных «мифов» о мифе, продолжить описанием мифологического мировоззрения и завершить выявлением специфики мифологического мышления. Этим трем задачам будет посвящена вся первая часть статьи. И только после этого мы сможем перейти (уже во второй части) собственно к выявлению форм присутствия мифа в современной культуре.
В общем, за основу мы возьмем не обыденное, а современное научное понимание мифа. Надо отметить, что миф стал предметом исследования только с XIX века. К настоящему времени сформировалось несколько научных школ по изучению мифа. Наиболее влиятельные из них: лингвистическая (А. Кун, В. Манхардт, Ф.И. Буслаев); антропоритуалистическая (Дж. Фрезер, Ф. Корнфорд, С. Хук), французская социологическая школа (Э. Дюркгейм, Л. Леви-Брюль). Символическая теория мифа развивалась Э. Кассирером, теория архетипов – К. Юнгом, структуралистская – К. Леви-Стросом.
Среди наших отечественных исследователей надо назвать в первую очередь А.Ф. Лосева, автора восьмитомной «Истории античной эстетики», а также А. А. Потебню, П.А. Флоренского, Е.М. Мелетинского и Я.Э. Голосовкера.

«Мифы» о мифе
Рассмотрим наиболее стереотипные представления о мифе, бытующие в обыденном сознании, и покажем – в чем они не соответствуют современной научной концепции мифа.

1. «Миф – этот просто сказка, выдумка, небылица; то, что не соответствует реальности или существенно искажает ее».
   Сложно сказать, почему за мифом закрепилось такое значение: в обыденном словоупотреблении он стал фактически синонимом лжи, в лучшем случае – добросовестного, то есть очень наивного, почти детского по своему характеру заблуждения. Возможно, это эхо тех времен, когда христианская религия, пришедшая на Русь, боролась с языческими верованиями: народные сказания о славянских богах и героях надобно было объявить ложными.
   Часть этих преданий и сказаний была литературно обработана и стала сказками. Слово «сказка» звучит уже не так негативно, как «миф», но тоже означает реальность выдуманную – фантазию, не соответствующую реальности. Оба эти слова – лишь оценка неких воззрений, решительно ничего не говорящая нам об их особенностях. Эти слова свидетельствуют только о том, что сам говорящий придерживается совершенно иных представлений. Если бы древний грек пришел в современную школу на урок физики или астрономии, то он наверняка тоже бы сказал, что мы вкладываем в голову школьникам «мифы», то есть совершенно неправильное представление о мире. Наоборот – та реальность, в которой он жил (со всеми его богами – от Зевса и Посейдона до мойр и муз) была для него совершенно бесспорной и очевидной, как для современного школьника реальность электрона или молекулы.
   Итак, отойдем от оценочного-обыденного словоупотребления слова «миф» и зафиксируем, что миф – это не чистая фантазия, но реальность, в которой живет человек мифологического сознания. «Миф есть наивысшая по своей конкретности, максимально интенсивная и в величайшей степени напряженная реальность» [4, с. 24]. Пребывая в ней, носитель такого сознания совершает соответствующие поступки, идёт даже на кровавые жертвы или на самопожертвование.
2. «Миф – это попытка древнего человека объяснить явления природы, когда еще не было науки»: второе расхожее заблуждение о мифе, которое мы выносим, обычно, из младших классов средней школы.
   Нет, миф – это не протонаука. Древний человек не думал – он просто жил. Интеллектуальная функция не была выделена в особую деятельность. Даже шаманы и жрецы были не «интеллектуалами», а скорее «практиками». Архаическое сознание не служит удовлетворению любознательности индивида или коллектива. «Основная функция мифа не познавательно-теоретическая, а социально-практическая, направленная на обеспечение единства и целостности коллектива» [1, c.45].
   Миф возникает не на основе рационального постижения действительности, а как результат интуитивно-чувственного ее восприятия. Интуиция – это знание непосредственное, самоочевидное, а потому не требующее доказательств. Философы различают чувственную, интеллектуальную и мистическую интуицию. В мифе мы имеем дело с чувственной интуицией. Нужны ли нам доказательства, что это стул, если мы видим стул? Нет. Так и древнему греку не нужны были доказательства существования, например, бога Гелиоса, когда он грелся на солнышке. Существование Посейдона было тоже предельно очевидным: вот же оно море – плещется перед ним! Сегодня море спокойное – значит, у Посейдона хорошее настроение. Вчера же море было бурным и хмурым – ну, что же: у богов, как и у людей, тоже бывает мрачное расположение духа! Мы склонны воспринимать мир и людей по аналогии с собой. Древний грек не был исключением: своё эмоциональное отношение к объекту он часто отождествлял со свойствами, объективно присущими самому объекту. Таким образом, для мифа характерен анимизм – одушевление природы. Только пришедшая на смену мифа религия убедит людей, что есть природа одушевленная, а есть неодушевленная, то есть живая и неживая.
   Итак, миф – это результат непосредственного, интуитивно чувственного восприятия действительности, осознаваемой в виде одушевленных вещей и персонифицированных существ.
3. «Миф – это совокупность преданий, сказаний о богах и героях» – это представление о мифе является не столько заблуждением, сколько его чисто описательным определением. Это филологический подход к мифу: фактически – простой перевод слова (от греч. μῦθος – предание, сказание). С него можно начинать изучение мифа, но никак не исчерпывать.
   Проблема в том, что исследователи мифа, сопоставляя «предания и сказания» разных времён и народов, обнаружили удивительно много совпадений. Если отвлечься от того – как по-разному называют богов солнца или грозы те или иные национальные мифологии, от разночтений в понимании того – из воды или их хаоса возник космос и т.п., то мы увидим предельно стройную и универсальную картину мира. Эта картина мира была как у древних греков, так и у древних китайцев и древних египтян. Она была как у американских индейцев, так и у австралийских пигмеев, когда на эти континенты высадились европейцы.
   Сравнительный анализ мифов разных времен и народов привел ученых к выводу: миф – это не просто предание или сказание, это в сущности своей целостное мировоззрение и специфический способ мышления. У него есть своя собственная – мифологическая – логика (да, сильно отличная от нашей формальной логики!), свой собственный набор стереотипов («архетипов», как потом уточнит К. Юнг).
4. «Миф – пережиток прошлого, его давно нет в современной культуре». Опровергать этот тезис на конкретных примерах мы будем в другой части статьи, но, полагаем, что все выше сказанное о мифе уже подвело нас пониманию того, что этот тезис неверен.
   Напротив, миф – это основание всякой культуры, в том числе и современной. Именно к такому выводу пришли многочисленные исследователи мифа: К. Леви-Строс, Р. Барт, А.Ф. Лосев и многие другие. Некоторые из них (например, современный немецкий философ К. Хюбнер [8]) считают даже, что именно мифологическое понимание мира является наиболее истинным, а пришедшие ему на смену религия, наука и философия утеряли целостное видение мира, которое было присуще мифу.
   Оставляя в стороне вопрос об истинности мифа, рассмотрим подробней его мировоззрение и мышление.

Мифологическое мировоззрение
Мировоззрение – это целостное представление о мире, человеке и месте человека в нем. Рассмотрим особенности этих представлений, опираясь на то общее, что есть в мифах разных времен и народов.

1. Происхождение мира. Все космогонические мифы повествуют о происхождении мира (космоса) из хаоса путем его упорядочивания. Хаос часто олицетворяет вода (в частности, в мифах Древнего Египта, Древней Индии и Древнего Китая). Космос – это антитеза хаосу, то есть упорядоченный, гармоничный и прекрасный мир. (Встречающееся в философских текстах выражение «космичность мира» надо понимать как гармоничность, единство, целостность мира.) [5].
2. Мифологическое пространство. Упорядочить бесконечность нельзя, поэтому космос конечен: его пространство ограничено и чувственно обозримо. Границы космоса совпадают, как правило, с границами национальными или политическими. Космос для древнего китайца – это его Поднебесная. Космос для грека – та часть мира, где живут эллины. За границами космоса остался хаос: он полон опасностей и непригоден для жизни. Древнекитайские мифы о дальних странах повествуют о «стране собакоголовых людей», «стране однокрылых птиц» и т.п. Одиссей, путешествуя за границами эллинистического мира, встречает много чудесных, но безобразных (Циклоп) или просто опасных (сирены) существ. Аналогичный характер имеют путешествия «за тридевять земель» в русских народных сказках.
   Космос организован иерархически: он имеет сакральный центр (место, где живут боги – например, гора Олимп) и периферию, граничащую с хаосом. Чем дальше от сакрального центра, тем больше хаоса, беспорядка. В рамках такого иерархически организованного космоса вполне органичной является также идея паломничества в сакральный центр и идея высылки из сакрального центра как наказания.
3. Мифологическое время. Для человека, вовлеченного в бесконечно сменяемый природный цикл (весна-лето-осень-зима, жизнь-смерть), очевидно, что время движется по кругу [7]. Древнему человеку не свойственно переживание прошедшего как того, что уже никогда не повторится. Осирис (Дионис) умер, но рано или поздно он воскреснет; природа умерла (зима), но когда-нибудь она вновь оживёт (весна). У древнего человека нет абсолютной уверенности, что так будет всегда, но у него есть знание о том, что так уже неоднократно было, и у него есть надежда на то, что такое осуществится вновь. У древнего человека есть также чувство своей сопричастности этому процессу: от него тоже зависит победа сил добра над силами зла, поэтому он ежегодно становится участником соответствующих мистерий (праздников весны): у греков они связаны с богом Дионисом, у египтян – с Осирисом; славянская масленица – с богом солнца Ярилой.
   Время делится на два периода – сакральное и профанное. Сакральное время – это период становления космоса, когда рождались боги и герои, «золотой век». Именно об этом времени повествует миф. Всё остальное время – профанное, в нём не происходит ничего особенного: космос уже принял свои нынешние очертания, все драконы и гиганты побеждены. Главная задача жителя профанного времени – поддержание космичности мира, то есть установленного порядка (социального, нравственного, политического) и сохранение памяти о сакральных событиях.
4. Представление о богах и природе. Мифологические божества – это предельно обобщённые и олицетворённые природные стихии. Например, китайский дракон обобщает водную стихию: все надземные (дожди), подземные (колодцы, фонтаны) и все земные (реки, моря, озера) воды. Иногда боги олицетворяют еще какой-нибудь вид деятельности: покровительствуют ремеслам или искусствам.
   Природа – это тело богов. Грек, идущий по земле, попирает тело богини Геи. Купаясь в море, он попадает в объятия Посейдона и т.д. Боги находятся внутри мира, а не вне его: они естественны, а не сверхъестественны как боги развитых религий [5]. Все в космосе живое и одушевлённое. Вещей неодушевлённых в мифе просто нет.
5. Место человека в мире. Человек в мифе – исключительно природное существо: он «зверь среди зверей и вещь среди вещей» [5]. Особенно отчётливо природность человека прочитывается в архаических (родоплеменных) мифах: не только дарвинизм, но и они тоже повествует о том, что прародителями людей были животные (они же считаются богами). После смерти человека душа его вселяется в тела растений или животных. Идея переселения душ обычно приписывается только восточным культурам, но, на самом деле, она была характерна для всех архаических мифов.
   Отношение человека к богам носит в мифе вполне прагматический характер: я тебе – жертвоприношение, ты мне – помощь в делах. Духовные отношения, предполагающие нравственный отчет человека перед своим богом, появятся только в развитых религиях.
   У каждого человека есть своя судьба. Судьба есть и у младшего поколения богов, следующего после Зевса. В античной мифологии «нити судьбы» прядут, отмеряют и обрезают три богини – мойры. Отменить предначертания судьбы невозможно. Попытки убежать от судьбы лишь выявляют её неизбежность (см. миф об Эдипе).

Мифологическое мышление

1. Синкретизм. Синкретизм – это единство, слитное сосуществование каких-либо начал до всякого их будущего разъединения. Эти начала незрелы, не вполне развиты, поэтому они ещё не могут существовать отдельно друг от друга, вне этого единства. Пример синкретизма: беременная женщина как единство матери и ребенка.
   В случае мифологического мышления мы видим неразделенными практически все бинарные оппозиции, которые философия, религия и наука будут не только различать, но и противопоставлять. Мифологическое сознание не различает материальное и идеальное, вещь и образ, знак и означающее, часть и целое. При этом человек не противопоставляет себя как субъекта мышления объективному миру, не отделяет себя от него: склонен (что мы видели на примере анимизма) переносить на природу свои человеческие качества. Результатом синкретичного мышления является исключительно целостное восприятие мира.
2. Образность. Инструментами освоения мира выступают не понятия или категории (как в науке и философии), а образы. В отличие от понятия, образу свойственна многозначность, символичность, чувственность. При этом образы мифа – несколько иные, чем образы искусства: «мифические образы (титаны, циклопы и т.д.) мыслятся буквально, существуют на самом деле, это – живые существа особого типа» [2, с. 55].
3. Миф – дорефлексивная форма мышления. Как уже отмечалось, он строится на чувственной интуиции. Это мир очевидностей, в которых никто не сомневается. Рефлексия как движение к основам мысли, как выстраивание обоснований и доказательств появится уже позже, по мере развития рационального познания и понятийного мышления. Философия и наука античности возникнут как рефлексия над мифологическими образами, что будет означать разрушение мифа, перетекание его мировоззренческого содержания в рациональные формы освоения мира.
4. Трансдуктивность. Мифологическое мышление имеет свою логику, однако в отличие от формальной, где используются индуктивное и дедуктивное умозаключения, мифологическая логика носит трансдуктивный характер [3]. Она допускает переходы от общего – к другому общему, от единичного – к другому единичному. Она движется не по вертикали, а по горизонтали. Это «логика» ассоциаций, так как миф оперирует образами, а не понятиями. «В мифе возможны цепи ассоциаций: стол может быть равен небу (престол) или преисподней, живому существу, мертвому человеку, а человек может быть слит со зверем, вещью, растением. Такие образы не противоречат друг другу. В целом мифологическое мышление вообще безразлично к противоречиям» [2, с. 55].

Выводы
Современное научное понимание мифа отвергает обыденные представления о нем как о чистой выдумке, не имеющей отношения к реальности; как о преднаучной попытке объяснения природы; как о простой совокупности преданий и сказаний о богах и героях; как о явлении сугубо архаическом, навсегда ушедшем в прошлое.
Напротив, миф – это реальность, в которой живет человек мифологического сознания; это результат непосредственного, интуитивно-чувственного восприятия действительности, осознаваемой в виде одушевленных вещей (анимизм) и персонифицированных существ. Миф рассматривается как целостное мировоззрение и специфический способ мышления. Понятый таким образом, он оказывается не «пережитком прошлого», а основанием, исходным пунктом развития всякой культуры, ее «архэ», в том числе и современной.
В мифологическом мировоззрении человек – часть природы, природа – тело богов, боги – олицетворённые и обобщённые природные стихии. Космос никто не создал: он возникает из хаоса через его упорядочение. Космос конечен в пространстве (за его пределами – область хаоса) и иерархически структурирован. Время имеет начало, движется по кругу и делится на сакральное и профанное.
Мифологическому мышлению свойственна образность, нерефлексивность, синкретизм, логическая трансдуктивность.

Дальнейшие исследования
Рассмотрев сущность мифа, особенности мифологического мировоззрения и мышления, мы подготовлены к тому, чтобы увидеть присутствие мифа в современной культуре, выявить формы такого присутствия. Этому будет посвящена вторая часть данной статьи: «Миф как реликтовая программа современной культуры. Часть 2. Актуальные формы мифа».