Возвращаясь после перерыва к нашей рубрике “Антилиберальный шабаш”, мы решили, что после приведенных ранее отдельных, но весьма показательных элементов общего пазла либеральной теории и практики, настало время обратиться к историко-философским основам либерализма.
Забегая вперёд, отметим, чито мы с удивлением обнаружим: с начала XVIII века аксиоматика либерализма по сути не изменилась. Вся разница состоит в том, что в те далёкие времена отсутствия всеобщего избирательного права, идеологи “третьего сословия” [представители торгового и промышленного капитала] в пропаганде внутри своего класса, а также дискуссиях с “первым” и “вторым” сословиями [духовенство и аристократия, соответственно] не стеснялись называть вещи своими именами.
Для корректности нашей ретроспективы, опишем нынешний либеральный взгляд на общество. Сделаем одно небольшое уточнение, – сейчас такую систему взглядов нередко именуют неолиберализмом. Но в рамках нашего исследования это не имеет принципиального значения.
Итак, с точки зрения современных последовательных либералов, человеческое общество представляет собой “взаимовыгодное пространство, управляемое своими собственными законами, которые мы отождествляем с самой природой человека и качеством поддерживаемых с другими людьми отношений” [Кристиан Лаваль, “Эссе о происхождении либерализма”, 2007 год].
Принятие такого подхода – очень важный шаг в “правильном” с точки зрения либералов направлении. На данном этапе признается, что общество подчиняется собственным законам, которые тождественны природе человека. Но, – следите за руками! – сфера морали, в которой происходит человеческое / межличностное общение заменяется на некое “взаимовыгодное пространство”.
Уже здесь происходит слом привычной для нас традиционной системы ценностей, которая предполагает, что в межличностном общении моральные ограничения имеют несомненный приоритет над стремлением к выгоде, в чём бы она не заключалась. Даже, если это взаимная выгода.
И сразу же по принципу “чтоб два раза не вставать!” появляется ещё одно новое понятие – критерий “качества” отношений. Он подменяет собой степень следования человеком всё тем же моральным принципам, основанным на религиозной и / или культурной традиции.
Подытоживая, получаем, что человеческое общество является некой площадкой взаимовыгодного взаимодействия / обмена, в которой выгода каждого зависит от достигнутого им “качества” отношений в этой системе.
Отдельно нужно отметить, что в описание социальных отношений привносится рыночная терминология, сразу же задающая вполне определенный дискурс.
Итак, мы уже покинули привычное для нас [редакции “Вавилон 2.0” и читателей] пространство общества традиционных ценностей. Но требуется ещё один шаг, который для либералов совсем несложен.
Если движущей силой человеческих отношений является выгода, то необходимо свести это несколько абстрактное понятие к вполне конкретному – “экономической выгоде”.
Далее всё становится на свои места: человеческое общество подчиняется рыночным законам и наиболее адекватные и корректные представления о нём соответствуют нашим знаниям и представлениям о функционировании рынков.
Последний штрих – либералы провозглашают рыночные отношения наиболее соответствующими природе человека.
А теперь перечитайте снова приведенное выше определение Кристианом Лавалем человеческого общества.
И финальная точка от того же автора: “Рыночное общество желанно постольку, поскольку способствует освобождению от традиций, верований, обязанностей, некоторой социальной принадлежности, но, в то же время, приводит нас к новой субъективной и отныне всеобщей зависимости от абстрактной логики “экономических” ценностей, которой отныне подчиняется вся “среда обитания” человека”.
No comments!
[Продолжение следует]