Как научная фантастика моделирует будущее цивилизации

Статья посвящена проблеме прогнозирования в науке. Отмечается, что нередко за крупными научными открытиями стоят интуиции простых людей – любителей, а не ученых. Приводятся множественные примеры таких открытий. Одним из важных прогностических текстов является и научная фантастика. Два столетия ее развития показали, что почти все современные высокотехнологичные изобретения были детально предсказаны писателями. Более того, эти авторы говорят не только о развитии технологий, но и футурологичски осмысляют социальные последствия появления новых технологий, фактически, дают рецепты преодоления общечеловеческих проблем, которые еще только назревают.

1. Громкие научные открытия – дело любителей?

Нельзя недооценивать важность художественного прогнозирования, потому что фантасты рождают идеи, которые потом становятся предметом научного осмысления. Более того, взгляд неспециалиста, да еще и наделенного богатой фантазией, может оказаться провидческим. Человек, не связанный научными стереотипами, может предложить прорывную идею, до которой не додумались «зашоренные» ученые. Показателен здесь пример Циолковского – обычного школьного учителя, который смог спрогнозировать многие аспекты будущего развития космонавтики. Исследователь М.В. Бейлин отмечает: «Научная фантастика предоставляет собой едва ли не самое благодарное литературное поле для футурологического анализа. Применяемые в ней приемы экстраполяции и моделирования позволяют мысленно проследить широкий спектр вероятных последствий разного рода событий или проблем в их мыслимой взаимосвязи с прошлым, настоящим и будущим» (1).

Да и вообще история знает немало примеров, когда научное открытие, которые не могли сделать специалисты, приходило в голову обычному человеку: исследователю-любителю, писателю, даже ребенку. Здесь показателен пример советского школьника Бориса Кудрявцева, который в начале сороковых годов прошлого века увлекся загадочной письменностью острова Пасхи. Юный исследователь изучил деревянные дощечки с письменами (их называют ронго-ронго). И хотя язык этот до сих пор не является дешифрованным, именно советский школьник увидел многие важные закономерности, релевантность которых потом была подтверждена маститыми учеными. К сожалению, юный исследователь не смог завершить своих трудов – он трагически погиб в 1943 году.

В конце семидесятых прошлого века средства массовой информации в США долго муссировали тему, которую условно можно назвать по одному из газетных заголовков того времени: «Подросток с атомной бомбой». А дело было в том, что отстающий студент Принстонского университета Джон Филлипс, стоящий на грани отчисления, решил каким-то образом поправить свои учебные дела, чтобы остаться в вузе. Для этого он, собрав сведения из открытых источников, касающихся ядерной энергии, разработал модель ядерной бомбы. Более того, он даже собрал прототип этого устройства. Специалисты подтвердили, что молодой человек действительно проник в тайну ядерного синтеза. Вскоре о модели Филипса стало известно в СМИ и к нему поступил странный звонок, где неизвестные за неплохие деньги просили передать им чертежи бомбы. По легенде, это были спецслужбы Пакистана. Сразу же этой темой заинтересовалось и в ФБР, которое отследило этот контакт…

Еще один пример предсказания, которое можно вполне назвать и гениальным: ученые долго бились над проблемой, как им обуздать плазму – субстанцию с невероятными температурами. В чем ее хранить, как ее удержать, если она уничтожает любое вещество, с ней соприкасающееся? То, что не могли решить умудренные опытом академики и профессора, решил солдат-срочник Олег Лаврентьев, служивший тогда, в конце 40-х, на Сахалине. Свои размышления он отправил в ЦК ВКП(б), их переслали ученым, которые были поражены открытием Лаврентьева. Работали с этой идеей академики Тамм и Сахаров. «Идея солдата-срочника стала основой для всех дальнейших разработок в области управляемого термоядерного синтеза. На Солнце удерживающую функцию выполняет гравитационное поле. А в лабораторных условиях, как выяснили Сахаров и Тамм, плазму следует удерживать магнитным полем, замкнутым внутри тороидальной обмотки» (2).

2. Научная фантастика как локомотив прогресса

Все важнейшие открытия человечества были предсказаны фантастами. Например, идея той же ядерной бомбы принадлежит известному писателю Герберту Уэллсу, который еще в 1914 году предложил использовать ядерный синтез при создании взрывного устройства. Он же и придумал название этого оружия, по-английски это звучало так: «atomic bomb». Речь идет о романе «Освобожденный мир», в котором с поражающей проницательностью фантаст предсказывает последствия ядерной атаки. Он даже предвидел, что средством доставки первой ядерной бомбы станет самолет. Кроме того, он предсказал долговременное разрушительное влияние радиации после использования этого смертоносного оружия. Правда, с технической точки зрения в «ядерном проекте» Уэллса были изъяны: он не совсем верно предсказал принцип построения бомбы.

Зато с этой задачей блестяще справился другой классик американской фантастики Роберт Хайнлайн. В 1940 году (за 5 лет до американской бомбардировки Хиросимы и Нагасаки) он верно описал механизм ядерной бомбы. Хайнлайн был не единственным, кто смог это сделать. Менее известный фантаст Клив Картмилл и вовсе чуть ни сел в тюрьму из-за своего рассказа «Срок» («Deadline»), опубликованного в марте 1944 года. Здесь уже создание бомбы было рассмотрено в деталях, причем писатель пришел к поразительно верным выводам, по сути, дал план построения бомбы! Сразу после опубликования рассказа к Картмиллу заявились агенты ФБР, которые подозревали утечку сверхсекретных данных. Однако фантаст открыл словари и популярные брошюры с общедоступными сведениями о ядерных реакциях и объяснил, как с помощью этих всем известных данных он вывел свою «фантастическую» теорию.

Среди тех фантастов, предсказания которых массово сбывались, называют, Жюля Верна, Олдоса Хакси, Герберта Уэллса, Айзека Азимова, Рея Бредбери, Алексея Николаевича Толстого… Первая биофантастика принадлежит перу Мэри Шелли – ее знаменитый Франкенштейн есть предсказание трансплантации органов. А на лавры первого технологического фантаста претендует наш Владимир Одоевский, который еще в 30 годы XIX  века рассуждал о грядущем развитии технологий.

Вероятно, первым автором, детально описавшим ракету, стал наш Алексей Толстой – в своей знаменитой «Аэлите». А подводную лодку предсказал Жюль Верн еще в 1870 году! В романе «20000 лье под водой» описана субмарина «Наутилус», которая к тому же работала на электричестве. Ну а робот, видимо, придуман Карлом Чапеком – собственно, само слово – славянское, образовано от лексемы, созвучной нашему слову «работа». Виртуальная реальность (сейчас еще появилось понятие «дополненная реальность») была, судя по всему, впервые предложена Реем Бредбери. В некоторых случаях, правда, не всегда просто найти того, кто был первым: многие идеи, как говорится, «витали в воздухе». Да и народные сказки не стоит забывать: тот же ковер-самолет или ступа бабы Яги – чем не высокотехнологичные летательные аппараты?

Словом, при работе в области прогнозирования важна не только сама идея, но и нюансы ее реализации. Конечно, не всегда фантастам удавалась создать на бумаге работающие алгоритмы, однако нередко они предлагали и революционные проекты, опережавшие свое время. Кроме того, ими просчитывались социальные последствия использования новых технологий. Это иногда было не менее важным прогностическим фактором, чем само предсказанное изобретение. Выход фантастики в сферу этики тоже очень важен: «Появляется сомнение в официальном сциентистском оптимизме, научная фантастика задается вопросом об ответственности науки за будущее человека и человечества» (3).

3. Что будет дальше? Спросите у фантастов!

Сегодня научная фантастика – один из самых популярных «жанров» литературы, в том числе и массовой литературы. Сотни миллионов людей по всему миру зачитываются научно-фантастическими романами. Естественно, среди них много людей с техническим образованием, а также тех, кто еще только выбирает свой путь в жизни, готовясь стать инженером, биологом, химиком и т.д.

Предсказания фантастов содержат как оптимистические сценарии развития цивилизации, так и говорят о цивилизационных угрозах. Например, не раз в научной фантастике предсказывались глобальные катаклизмы, вызванные вирусами. Наверное, самый впечатляющий пример такой книги – роман 2017 года А. Дж. Риддла «Пандемия» («Pandemic»), в котором с удивительной точностью предсказана эпидемия коронавируса: в тексте указывается, что у вируса есть первичная точка распространения (правда, у Риддла – это Африка), что он сделан «в пробирке» и что он быстро охватывает всё человечество… Издан роман всего лишь за 2 года до реальной коронавирусной пандемии!

Есть у фантастов и другие варианты развития смертоносных болезней, например, известный американский автор Нил Стивенсон еще в 1992 году издал роман «Лавина», который быстро стал культовым. Здесь речь идет не просто о созданном в пробирке вирусе, а о вирусе на стыке биологических и компьютерных технологий! Сегодня это кажется неправдоподобным, но кто знает, что будет завтра?

Фантасты давно работают и с проблемой искусственного интеллекта. Чаще всего в их прогнозах предсказывается ситуация, когда компьютер оказывается по своим интеллектуальным возможностям куда выше человека. Это приводит как к конфликту между людьми и машинами, так и к желанию людей улучшить свои возможности, войдя в симбиоз с умной техникой. Некоторые из этих предсказаний уже сбываются: например, чипирование людей давно началось. Считается, что первые эксперименты такого рода проведены еще в 90-е годы прошлого века.

Подливают масла в огонь и некоторые пророчества из священных книг. Так, в Откровении Иоанна Богослова (13:17) сказано: «Никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его». Это некоторыми толкователями Библии интерпретируется как особое чипирование.

Немало рассуждают фантасты и о генетически модифицированных продуктах. В некоторых текстах предсказывается их долгосрочное катастрофическое влияние на человечество. Кто-то из авторов предупреждает о возможности уничтожения или о дефиците привычных сельскохозяйственных культур, о наступлении голода, а также о биотерроризме… Все эти темы поднимаются, например, в книге «Заводная» (2009) американского фантаста Паоло Бачигалупи.

Словом, художественная литература фантастического толка давно стала драйвером не только интеллектуального, и технологического развития. «Прогностическая функция научной фантастики, как и других прогностических текстов, имеет большую практическую ценность: она сводится к созданию новых идей, способствующих разрешению научно-технических проблем, в том числе и тех, которые еще не поставлены современной наукой и техникой», – отмечает А.А. Архипова.  По сути, фантастика предлагает детализованный план создания и использования новых технологий, а также рассуждает о социальных, культурных, антропологических последствиях такого использования. Многие фантасты предлагают целые программы развития цивилизации, в которых предрекают грядущие проблемы и вызовы. Причем с многими из них, предсказанными десятилетия назад, мы уже сталкиваемся сегодня. Почему бы не обратить внимание и на решения этих проблем, предложенные великими мыслителями прошлого?